Офелия и Брут

— Нет больше женихов. Значит, ближайшей же ночью дочь южного шейха станет моей от кончика волоска до самой розовой пяточки…

— Не станет, — раздался тут иссупленый крик сына раджи.

Юноша не мог допустить этой позорной свадьбы. Но будучи просвященным гуманистом он также не хотел убивать мастеровитого детину-воина. И поэтому придумал следующий выход:

— Я принимаю твой вызов. Но драться мы будем не на мечах, а на кулаках…

— Как хочешь храбрый юноша, — пожал саженными плечами детина-воин и помахал у всех зевак перед носом своими кулаками размером с рыло навуходоносра.

И грянул бой на песчаном ринге.

Для вида юноша два раза выпадал в нокдаун. Когда же детина-воин окончательно распоясался и нагло задумал послать его в нокаут, юноша, в совершенстве владеющий стилем «кобра», нанес свой кинжальный, усыпляющий удар.

Детина-воин рухнул на землю как десантник без парашюта. И, по рассказам очевидцев, проспал под стенами города четырнадцать месяцев и два года беспробудно и беспросветно.

Юноша же, набросив на лицо черную маску, первым ворвался в город. Первым облобызал ступени дворца, по которым ступала кроссовка любимой.

Его тут же привели к шейху, мучающемуся бессонницей, похмельем и мыслями о незатейливом будущем своего бастовавшего шейхства.

— Наконец-то, — буркнул он, увидав претендента в маске. Икнул и хлопнул в ладоши: — Подать чудесный утренний напиток и привести мою чудесную разбуженную дочь.

Ее принесли, так как ноги девушки, скованные предчувствием ужасной участи, отказывались двигаться и волочились, портя уникальные восточные ковры.

Шейх, пригубив из графинчика, вытер рукавом губы и молвил:

— Забирай мою дочь и пол бюджета в придачу. Живите счастливо и после смерти владейте моим шейхством. Сим повелеваю!

— Этому беззаконию не бывать, — вскричала дочь и, выхватив у охранника обоюдоострый ятаган, занесла его над своей левой и необъятной грудью.

— Остановись, любимая, — вскричал юноша и сорвал с себя невзрачную черную маску.

— О, любимый мой, ты здесь, — свалилась девушка без чувств и одежд в его влюбленные руки.

— Он обманул меня, — взвопил шейх, — Схватить и изувечить до неузнаваемости немедленно…

Но охрана не успела сомкнуть кольцо. Юноша с девушкой на руках вскочил на своего скакового верблюда и понесся прочь от дворца, прочь из негостеприимного, хотя и определенно южного города.

Шесть дней продолжалась погоня. И, казалось, молодые люди должны ускользнуть от шейховской охранки. Но в ложбине на границе пустыни и гор их ждала засада северного раджи.

Волей-неволей беглецы попали в окружение.

— Сдавайтесь, — кричали подлые наемники с севера и юга, — ваши отцы ждут вас и души не чают…

Юноша, собрав свою волю в кулак, вышел грудью вперед. Он надеялся, что его боевое искусство и любовь помогут справиться с двумя тысячами пятьсот семидесяти тремя бойцами отряда особого назначения. Но девушка, пересчитав наличный состав неприятеля, оценив вооружение, поняла — сопротивление бесполезно.

— Должен быть выход, — тем не менее твердила она. И неожиданные слезы хлынули из ее глаз.

— Ты плачешь? — поцеловал ее юноша и изумился, — Сладкими слезами?

— Да. Есть только один способ избежать разлуки и обрести вечное счастье. Мы утонем в нашей любви, — пролепетала она и зарыдала с утроенной силой.

На глазах изумленной охраны ложбина, в которой залегли влюбленные, стала заполняться водой.

— Свершилось чудо, — прорекли начальники боевых отрядов, побродив по берегу озера и нигде не обнаружив беглецов. Даже на дне этого прозрачнейшего резервуара никого и ничего не было видно. — Как в воду канули. Растворились в своей любви…

Мужчина вздохнул. Затем улыбнулся и повернул к ней свою голову:

— Вот так и появилось это «Озеро Сладких Слез». Оно не замерзает самой лютой зимой и не пересыхает самым знойным летом. Как сама любовь…

Хотите искупаться?…

НАПАРНИКИ

Это был их первый совместный выезд. И сразу же серьезный — помощь в задержании особо опасного преступника.

Только заняли позицию, как по рации прошла дополнительная информация:

— Преступник вооружен. При сопротивлении — стрелять на поражение…

Они переглянулись.

— Может он и не на нас выйдет?

— Может и не на нас…

Оба проверили пистолеты, запасные обоймы. Прикинули взглядом расстояние до арки, откуда он может появиться.

— Возьмешь его на мушку. Я выйду из машины и крикну: «Стой! Руки вверх!» Если что — стреляй ты. Я буду подходить со стороны, так что не помешаю…

— Хорошо…

Прошел час. И еще один. Опускались сумерки.

Они ждали напрасно. Из арки так никто и не вышел. Когда совсем стемнело по рации им передали:

— Преступник обезврежен. Всем отбой. Возвращаемся…

Они улыбнулись друг другу:

— Отвоевались на сегодня…

— Точно…

Выбравшись из разбитых переулков старого пригорода, мягко покатили по шоссе в сторону центра.

— А если бы он выхватил пистолет, ты бы выстрелил?

— Конечно…

— И я бы выстрелил…

— А ты уже… убивал?

— Нет. Только по мишеням стрелял. Но если надо…

— Если надо, то, конечно…

Они помолчали на светофоре.

Потом покурили.

Ехать еще было долго.

— Когда мне было восемь, я, кажется, убил свою бабушку…

— Кажется?