Офелия и янтарные хроники

Повернувшись на бок, я спрятала голову под подушку.

Мама с Марком, конечно, хотели знать, что случилось, когда несколько дней назад я внезапно вернулась домой, в Берлин. И я бы тоже хотела обо всём им рассказать, правда. Просто никак не могла сообразить, с чего начать. С папиных карт, из-за которых он погиб? С вранья президента Пана, из-за которого веками страдали столько людей? Или с того, что я не знала, сколько мне осталось жить? А может, рассказать, что мы с Ночными навсегда изменили мир Вневременны́х?

Янтарный дворец стоял на прежнем месте, но Река времени полностью его затопила. Некоторые Вневременны́е решили остаться. Остальные разъехались. Кто-то захотел пожить у тёплого моря, другие отправились в путешествие. Например, Вулфи под новым псевдонимом недавно собрался в своё, вероятно, последнее мировое турне. Грета поехала с ним.

Для многих представителей Янтарных линий конец безвременья, очевидно, оказался не таким ужасным ударом, как ожидалось. Если не экономить отпущенное время, появляется необычная свобода. Но, конечно, крестоносцы проклинали меня за то, что я отняла у них вечность. А Горацио, как сказала вчера по телефону Пиппа, бушевал на больничной койке, залечивая раны. Его обуревала жажда мести. Семья Пендулетт и Ночные поклялись защищать меня изо всех сил…

Я всё равно надолго на этом свете не задержусь, ведь так мне предсказано?

Я перевернулась на другой бок. Всего десять минут назад я буквально засыпала на ходу от усталости. Глаза закрывались, мысли текли вяло. А сейчас?

Может быть, если открыть окно, удастся наконец задремать? Или лучше выпить воды?

Я проводила взглядом шлейф пыли, который змеился по ковру на полу моей комнаты. Время сверкало в лунном свете, как жидкое серебро, и я свесила руку с кровати. Нащупала кончиками пальцев ручейки пыли и начала их нежно поглаживать.

Должно быть, я незаметно закрыла глаза, потому что когда я открыла их снова, уже стемнело. Телевизор перестал бормотать, и вместо него до моих ушей донеслись другие звуки.

Тиканье эхом отдавалось в ночи. Тик-так, тик-так.

Я сразу догадалась, что это за звук. Часы тикали в унисон с биением моего сердца, и способен на это был только один механизм на свете.

Тик-Так.

Вялость последних нескольких дней мгновенно улетучилась. Я резко села.

Возле письменного стола стоял Леандр.

Он стоял ко мне спиной и рассматривал фотоколлаж, на котором были изображены мы с Гретой в разные годы, начиная с детского сада и заканчивая сегодняшним днём. Подол его плаща зашевелился, когда по нему вдруг скользнула белая крыса, стремясь к крошкам печенья рядом с мусорным ведром.

– Скарлетт, – прошептала я.

Леандр обернулся.

– Привет. – Он улыбнулся.

– Привет.

Мы смотрели, как Скарлетт ест. Часы смерти тикали всё громче и громче.

– Так вот как это б… – начала было я, когда молчание стало невыносимым, но сразу осеклась. Увидеть Леандра снова было… Впрочем, если честно, с той ночи я миллион раз представляла себе эту встречу, а сейчас… Я сглотнула, потому что в горле вдруг образовался огромный комок, потом поспешно вдохнула и снова выдохнула.

– Ты теперь, конечно, Повелитель времени, но разве обязательно отращивать бороду? – наконец проворчала я.

Леандр провёл рукой по щетинистому подбородку.

– Ах, это, – пробормотал он. – Сегодня утром я очень торопился. Слишком много дел. – Он пожал плечами.

– Представляю. – Я встала и решила, что пока лучше не смотреть ему в лицо. Иначе его пыльно-серые глаза меня точно доконают, а я не хотела плакать, пока, ммм… буду умирать. – Ну ладно, – сказала я, глядя куда-то мимо его головы. – Насколько я понимаю, нам пора.

– Пора?

Я достала из тумбочки письмо и положила его на подушку. Написано было бессвязно и запутанно, но уж как вышло. Я искренне попыталась объяснить родным хоть что-то перед уходом.

Промелькнула мысль: может, одеться? Натянуть свитер или носки? Я посмотрела вниз, на тёмно-синюю пижаму и босые ноги. Чепуха, конечно, тело-то моё останется здесь.

Я запретила себе думать обо всём этом и нервно переступила с ноги на ногу.

– А ты можешь… – я нервно сглотнула, – как-то ускорить это? Пожалуйста.

Леандр пристально взглянул на меня, моргнул – и, похоже, наконец понял очевидное.

– Я пришёл не за этим, – смущённо покачал он головой. – Тогда, в Колизее, я растерялся, твои глаза показались мне очень странными, но теперь я всё знаю. Да ты и сама видишь: краски возвращаются.

– Что ты имеешь в виду?

Качая головой, он опять рассказал, как собирался дать мне выиграть в Янтарном турнире.

– Всё сложилось по-другому, но результат тот же, понимаешь? Глядя в глаза людям, я вижу, когда им предстоит перейти на другую сторону – и только, – пояснил он. – И ты переступила порог, когда побывала в конце времени, который одновременно его исток. Я долго этого не понимал, но время подобно кругу, Офелия, и… ты сделала именно то, что я предвидел, когда освободила пленников Пана. У тебя были с собой Часы смерти, и ты смогла вернуться.

И снова я почувствовала, что его взгляд проникает в самую глубину моей души.

– Тьма исчезла, – прошептал он. – Ушла!