Офелия (СИ)

- Только сегодня Офелия поедет не на ней, - раздался с крыльца голос Леонарда Палмера. – Система ещё не до конца прошла испытания, не стоит рисковать поездкой. Если всё пройдёт хорошо, русалку мы покатаем на днях. А пока «Посейдон» постоит тут, его наполнят речной водой.

Мальчишки приуныли. Оба загорелись идеей проехаться на новейшей машине с большой кабиной и встроенными в цистерну окнами.

- Пап, это стекло? – спросил Питер, указывая на прозрачные вставки.

- Да, оно очень прочное. Практически небьющееся. Наша Офелия сможет любоваться видами в дороге. Питер, шёл бы ты переодеваться. Десять минут до общего сбора у ворот!

Мистер Палмер выкинул окурок в урну возле крыльца и быстрым шагом направился к пруду.

- Я уже переоделся, пап, - укоризненно сказал ему вслед Питер.

- Ты так и поедешь? – удивился Кевин, разглядывая замшевую коричневую куртку, старенькую, но чистую рубашку-поло и шорты на нём.

- Красивой должна быть Офелия. А я поеду в том, в чём она привыкла меня видеть, - гордо ответил Питер.

О том, какую битву по поводу одежды ему пришлось выдержать накануне, Питер скромно умолчал. Миссис Донован притащила какой-то жуткий костюм, который уместно смотрелся бы только в цирке. Питер взглянул на обилие блёсток и рюшек, и наотрез отказался это даже мерять.

- Дорогой, это же выступление, там надо быть ярким, чтобы привлекать внимание! – в отчаянии втолковывала ему мама.

- Питер, я буду в таком же костюме, - добавила Вайнона Донован. – Это очень здорово.

- Отлично. Там наверняка будут фотографы. Если кто-то из одноклассников увидит меня на фото в этих клоунских тряпках, надо мной будут смеяться всю жизнь, - пробурчал Питер. – Я поеду в том, в чём мне удобно и не стыдно.

За завтраком Агата заговорчески подмигнула младшему брату и что-то осторожно положила ему на колени под столом. Питер приподнял край скатерти: на тёмной ткани шортов лежала пластмассовая маленькая куколка.

- Это для Офелии, - прошептала сестра и сделала вид, что кроме овсянки с изюмом её больше ничего не интересует.

Теперь куколка лежала у Питера в кармане, ждала, когда её отдадут русалочке. «Это хоть немного развлечёт её в пути», - улыбаясь, думал мальчишка.

- А где Офелия? – спросил Кевин. – Как она поедет, если не в этой цистерне?

- Ох! – спохватился Питер. – Я же должен быть с ней! Она разволнуется, надо её успокоить!

Он со всех ног помчался к пруду, Кевин поспешил за ним.

Питер едва не опоздал. Опутанная сетями, перепуганная Офелия лежала на дорожке у пруда и угрожающе щерилась. Отец и двое помощников вёдрами наполняли водой стоящий рядом бак два на метр. Бак, поставленный на колёса, выглядел как нелепая повозка. К баку была прислонена крышка с прорезанным по центру отверстием около полуметра диаметром. Мальчишки подбежали, Питер опустился на колени напротив лица русалки.

- Не бойся, - заговорил он, стараясь, чтобы голос звучал ободряюще. – Ничего не бойся. Мы просто поедем в другой город. Я буду с тобой.

Офелия, облепленная своими лентами и кружевными оборками, недвижимая от страха и губительного давления воздуха, напомнила Питеру картинку с выброшенным на берег китом. Он осторожно убрал с бледной щеки русалки налипшие листья и сор, положил руку ей на макушку. Уши Офелии, в ужасе прижатые к голове, чуть шевельнулись.

- Мистер Палмер, а как же она без воды? – голос Кевина дрожал, на лице отражалась целая буря эмоций, главной из которых сейчас была жалость.

- Ничего страшного, Кевин, - откликнулся Леонард Палмер, передавая высокому мускулистому парню полное ведро воды. – Она потерпит немного. Сейчас мы наполним бак и переместим её туда.

Офелия глядела на Питера умоляюще, шевелила тонкими пальчиками и всё старалась подтянуть под «платье» ноги с маленькими изящными стопами.

- Какие красивые у неё лапки, - присев на корточки рядом с Питером и русалкой, произнёс Кевин.

- Лапки – это у собак, - напряжённо отозвался Питер. – У неё руки и ноги. И она вся красивая.

Он вытащил из кармана куколку, показал её Офелии и вложил ей в ладонь.

- Это тебе. Видишь, кукла не боится. Она будет с тобой. И я буду, - успокаивающе произнёс он и добавил: - Я никогда тебя не брошу. Питер и Офелия друзья.

- Кевин тоже друг, - обиженно буркнул обладатель завидных тёмных кудрей.

- А как же без тебя, - усмехнулся Питер, не оборачиваясь.

В бак выплеснули по последнему ведру воды. Мистер Палмер с помощниками бережно подняли Офелию с земли. Русалка слабо затрепыхалась, чёрные глаза от страха стали просто огромными. Пока её несли до бака, Питер шёл рядом и всё повторял:

- Я с тобой. Офелия, всё хорошо. Сейчас будет легче, потерпи.

Он понятия не имел, понимает ли она его слова, но точно знал, что интонации различает точно. Йонас советовал Питеру больше говорить с ней. Объяснял, что оттудыши впитывают эмоции – это для них важнее слов. А эмоции люди привычно выражают словами и мимикой. «Болтай с ней о чём, хочешь, Пит, - сказал Йонас в ночь накануне отъезда на выставку. – Спокойный тон и твой голос сам по себе для неё – лучшее лекарство. Уж поверь. Я знаю, как они воспринимают мир».