Офисные записки

'Не стоит обитателям офиса видеть содержимое посылки'

Скан рукописного текста знакомой мне руки. Я немного подумала и кивнула:

— У меня документы наверху, пойдемте, — и первая отправилась наверх.

В общем это было очень мудрое решение. Курьер получил дополнительный заряд радости и веселья, наблюдая мое ошеломленное лицо. Все восемь алмазных вышивок!!! Упакованные точно в том порядке, как я их написала на листке.

— Там просили еще письмо приложить, — добил меня курьер, пока я расписывалась в накладных, — оно в отдельном конверте, между третьей и четвертой коробкой.

— Спас-сибо, — лишь на это меня и хватило.

Парень махнул рукой и исчез. я еще раз посмотрела на коробки. Я просила лишь одну!!! Одну алмазную вышивку!!! И только потому, что она сам сказал выбрать!!!! Быстро забрала коробки и отправилась в кабинет шефа, будь он….Спрятала мозаики в потайной комнате в шкафу. Мне кажется или моих вещей здесь становится больше?

Я вернулась на свое рабочее место. Мне уже прислали карту местности для соревнований, из которой я поняла, что там две просеки, одно болото и много много леса. И то, водное пространство было подписано незамысловатым словом от руки. Пока я крутила карту, я голове родилась идея, что соревнования должнгы быть командные. На квадроцикл могут сесть двое. У нас два этажа. А почему бы и нет?

К вечеру я уже составила примерный список команд. Не без помощи девочек, которые мне рассказали кто активно участвует, кто предпочитает быть зрителями. Поскольку проектные группы давно уже были сформированы, то я отдала на их усмотрение выбирать — кто от каждой группы будет участвовать. А далее. Водителей вывели в состав жюри, потому что тягаться с профессионалами было сложно. Богдан, взятый в консультанты, согласился с таким делением обязанностей. Немного почесав затылок, волевым решение Антона включили в секретариат. Сисадмин протанцевал джигу, едва не сбив Кривцова. Тот сначала обиделся, затем заинтересовался. В итоге я своими планами сорвала рабочий процесс. Взрослые и серьезные дяденьки и тетеньки, архитекторы и бухгалтера решали, кто и как поедут. Марина и Елена Николаевна безапелляционным тоном заявили что от них главным будет Юрий Ривцев. Юрист попытался сначала возмутиться, потом сопротивляться. Я решила воспользоваться ситуацией и, как самая главная по безобразию, заявила что вопрос сотрудничества юриспруденции и бухгалтерии стоит обсудить за круглым столом.

Елена Николаевна слишком хищно улыбнулась, что мы с Ривцевым задумались. Когда она величественно ушла в маленькую переговорную, я вкратце объяснила Юрию суть моей проблемы. Он согласился помочь.

А вот так глупо я себя еще никогда не чувствовала. И кажется Ривцев тоже. Чтобы замять инцидент, Юрий согласился участвовать в команде бухгалтерии. А я сделала зарубку на памяти больше не полагаться на слова, а все документально проверять. Отчетность давно уходит электронно, а зачем каждый отчетный период Елена Николаевна ездит по контролирующим органам, мне знать не положено. А вот Ривцев очевидно знал про тайные делишки, потому что посмотрел на меня укоризненно и покачал головой. Пришлось делать покаянный вид и быстро-быстро выскальзывать из переговорной, прикрываясь большой занятостью.

А вечером передо мной возник радостный Богдан и протянул свой мобильный:

— Ландыш, меня нет всего сутки, что происходит? — Вишневский пытался говорить грозно, но я чувствовала что он улыбается.

— А что происходит? — удивилась я.

— Я разговаривал сегодня с Миком. Меня насторожила его фраза, что корпоратив никто точно не забудет, а Даниилу придется уступить пьедестал. На мой вопрос он указал на тебя, как главную зачинщицу.

— Я просто помогаю Марине.

— Бюро устоит?

— Все безобразия будут на свежем воздухе. Нам отдали под него целый лес.

— После которого там будет поле? Хорошо, ты почти меня успокоила. Ты получила посылку?

— Да, — я вдруг вспомнила и про письмо и про мозаики.

— И не позвонила.

— Вы работаете. Витольд Лоллиевич, спасибо. Только не стоило так много.

— Лоллийевич. В свете последних новостей с офиса, я вообще думаю, что надо больше. Зато я знаю точно чем ты занимаешься вечерами, пока меня нет. Богдан тебя сегодня отвезет. В Москве почти восемь, Ландыш. И это не обсуждается. Я перезвоню вечером.

Он отключился а я обиженно посмотрела на Богдана:

— Ты не в курсе, почему девочки со мной не попрощались? Обычно кричат, что стекла звенят.

— Они кричали, но ты слишком засмотрелась на квадроциклы, — водитель заглянул мне в компьютер, — что ты хочешь, если динамики так шумят. Когда мы поедем.

— Может я сама?

— Ландыш, ты же знаешь Витольда Лоллийевича.

— Знать не значит понимать. Богдан, а ты мне поможешь? Там коробки в количестве восьми штук, которые я хочу забрать с собой.

— Обязательно. Где они?

— В потайной комнате. Я сейчас компьютер выключу и поедем.

— Ландыш, до свидания, — снизу донеслось.

— Счастливо, — крикнула я Але и ошарашено посмотрела на часы.

Алевтина же сегодня последняя. Хотя если верить часам, то уже восемь. Богдан рассмеялся:

— Вот вот. А если бы я не позвонил Витольду Лоллийевичу?

— Что?!