Офисный планктон или РУсалки тоже плачут (СИ)

Мои слова удивили не только босса Руслана, но и, кажется, Аглаю. Девушка замерла практически у выхода, по всей видимости, надеясь вовремя сбежать и бросить мое безжизненное тельце на поругание. Она аккуратно переминалась с ноги на ногу и делала все возможное, что бы слиться со стерильно-белой стеной. Не знаю как в этом мире, а у нас места, обладающие повышенной белизной и стерильностью, зовутся моргом. Это будет мой бой — один на один с ворогом. И я должна победить, во что бы то ни стало!

— Во-первых, вы ужасно не эстетично выглядите, для компании нашего уровня это приговор. Ваши волосы, прическа, одежда… — что ещё за компания такая? Модельное агентство «Вобла в шоколаде?». Я удрученно вздохнула, понимая, что он определенно прав. Чужие синие штаны сильно топорщились и совершенно на мне не смотрелись, повиснув тряпочкой в самых стратегически важных местах, а блузка, явно позаимствованная с чужого плеча, белым мешком болталась на теле, как на вешалке, скрывая не только фигуру, но и ее наличие. Волосы, длинные и, между прочим, постриженные, торчали в разные стороны, пытаясь скрутиться в тугие кудри — эта их способность и для меня стала полнейшим сюрпризом.

— Во-вторых, ваши манеры, речь, а также, большая любовь к неоправданной жестикуляции — все это наводит меня на мысль о наличии необходимого для нас образования. Хотелось бы прояснить этот момент. И если ваша речь кажется скорее необычной, с этаким иностранным акцентом, инородной тягучестью и бог знает чем еще, то ваши руки, дергающиеся независимо от того, произносите вы речь или нет, мягко говоря, пугают и являются признаком неустойчивого психического состояния.

Меня только что, прямо в глаза, обозвали. Кажется, сейчас Аглая потеряет босса. Надеюсь, плакать она будет не долго. С горящими глазами я кое-как выбралась из мягкого плена и на негнущихся ногах поплыла к столу. В смысле пошла. Руки поставила напротив «великого и могучего» и громко произнесла:

— Образование имеется, — и вот ни капли не соврала. Честно. Просто уточнять не стала. — Внешность дело исправимое. Одежду я поменяю, прическу изменю — дело это не сложное, наживное. С руками что-нибудь сделаю, в конце концов, предположительно они будут заняты и рот, кстати, тоже.

Руслан Олегович громко и гулко сглотнул и взглянул на меня совсем по — другому. Этот оценивающий взгляд, как будто ощупывающий тело, заставил поежиться и отступить. Но бой ещё не проигран, пусть и некоторые слабонервные по цвету лица сравнялись с белой стеной.

— Плюсы помимо вечно занятого рта имеются? — ухмылка не сходила с глаз будущего босса, в этом факте я была практически уверена. Резко приподняла голову, выпятила грудь, пусть и не заметную под огромной блузкой, и взмахнула густой копной волос. А пусть видит, как я уже стараюсь работать над своим неэстетичным видом.

— Имеются, — гордо произнесла и продолжила, — я знаю пять отличных от вашего языков, — на самом деле я знала все существующие языки и словесные обороты. Это врожденные способности, позволяющие нашей расе приспосабливаться к окружающей обстановке. Да, таков слух русалок, способный распознавать звуки и эмоции говорящего и после с помощью языковых органов воспроизводить подобное. Мы даже птичек, рыбок и прочую живность понимаем. Только планктон остается для нас непознанной загадкой, наверное, мы просто не можем разобрать его длинные, «умные» речи. — Плюс язык людей, не способных слышать.

— Немых, — ожила Аглая, почувствовав веру к победе.

— Немых, — повторила. — Поэтому мои руки дергаются непроизвольно, пытаясь изобразить речь. — В Андалусии язык руками часто заменял звуки. Просто, быстро, легко и не воздухозатратно!

— Знание языков — это, конечно, приветствуется… — босс заинтересованно взглянул на меня. — Храбрость и воля к победе, несомненно, тоже.

— Я в совершенстве знаю счетное дело и имею редкий каллиграфический почерк и мне очень нужна эта работа, — тихо закончила речь. Сердечко ушло в пятки, а на глазах появились слезы. Да, я понимаю, что это нечестно пользоваться последним женским оружием против мужчины — слезами, но что мне остается делать? Мне нужны монеты на поиски Моба. И судя по тому, что на экране позади этого «беженца» имелся этакий монумент, названный Аглаей Эйфелевой башней — отличительный признак другой страны по ее же словам, средств отыскать ползучего гада нужно много. — А ещё я не задержусь у вас надолго, — озвучила свою мысль, считая этот факт несомненным достоинством.

Руслан Олегович хмыкнул и провозгласил:

— Я вас беру. Но с условиями. Должность младшего экономиста вам явно не подходит, судя по тому, что вы считаете почетным каллиграфический почерк — что такое timеs new romans, вам, скорее всего, не ведомо. А вот на должность временного секретаря и, может быть, переводчика во время переговоров с иностранными партнерами сгодитесь.

— А как же Алиса, — тихонько произнесла Аглая.