Офисный планктон или РУсалки тоже плачут

— Ассоль, успокойся. Я пришел в себя, — тихо ответил босс, отодвигаясь назад. Наверное, не поверил мне. — Не знаю, почему меня тянет к тебе, как магнитом. Не могу сопротивляться этому… влечению. Просто поверь — тебе ничего не угрожает.

После таких заявлений стало немного не по себе. Любая зависимость это не есть хорошо.

Тихий вздох вырвался из его груди. Босс был расстроен, зол и необычайно молчалив. Раньше за ним такого не водилось.

Странно. Очень. Срочно нужна консультация Аглаи.

— Соля, — ласково произнес босс, решившись повторно прояснить ситуацию. Нет, я не ждала благодарности, лишь задумчиво взглянула. — Я немного забылся, прости, мне все труднее и труднее контролировать ситуацию. Знаешь, иногда пелена опускается на глаза, а мозги вышибает. И включается… — Руслан Олегович задумался, подбирая слова. Но я-то знала ответ!

— Второй мозг. Тот, что по описанию небольшой и находится на конце… — вот теперь задумалась я. Босс больше не думал. Он ржал. Громко, весело, задорно. Искренние эмоции сотрясали тело, безудержно склоняющееся в спазме. Еще немного и начальство рухнет к моим ногам, сотрясаясь от беззвучного хохота. На меня напал ступор. Я молча стояла и смотрела на творящееся передо мной безобразие. А стены продолжали дрожать от звука, рвавшегося из недр начальственной груди. Мне было обидно, досадно и как-то не по себе. Срочно. Мне нужна консультация немедленно. Руслан Олегович отсмеялся, успокоился и замер.

— Инстинкт. Я имел в виду, меня тянет к тебе неосознанно, против моей воли. Иногда хочется дотронуться до тебя, до этих светлых волос, но я не могу, пытаясь удержаться. Что-то все время держит, останавливает. Что-то хрупкое, неуловимое, но, несомненно, важное…

Босс медленно протянул ко мне руку и дотронулся до одного из темных бугорков. Только сейчас я осознала, что в пылу битвы за выживание так и не удосужилась одеться. Сельди не одевают бюстики до совершеннолетия. Поэтому для нашей расы нет ничего удивительного в голой груди. Конечно, на показ мы ее стараемся не выставлять, но все же и внимания на ней не заостряем, как люди. От этого взгляда стало жарко. По телу прокатилась горячая волна. Мурашки, которые по идеи образуются от холода, решили пойти против природы. В смысле, появились и разбежались по шее, груди, спине. Нервным движением подхватила ткань с пола и, не обратив внимания на ее слегка увеличенные размеры, напялила на тело. Да, это была не моя блузка. Впопыхах я натянула начальственную рубаху. Запах босса с восхитительными нотками лимона мгновенно окутал тело, заставляя блаженно жмуриться, вдыхая приятный, свежий аромат. Босс замер напротив и наблюдал за мной, не решаясь приблизиться. Впрочем, говорить он тоже не решался. Плотная твердая ткань окутала тело, настойчиво прижимаясь к наиболее чувствительным участкам. Я и не догадывалась, что жесткая ткань может возбуждать одним лишь прикосновением к наиболее чувствительным частям тела. Судорожный вздох вырвался из груди. Руслан Олегович дернулся и, как помешенный, сделал небольшой шаг в мою сторону. Кажется, мужчина потерял контроль над собой. Глаза мгновенно затянулись мутной пеленой, взгляд стал отсутствующий, блуждающий и пустой. Тело замерло аккурат напротив меня и не шевелилось. Но вот злобное выражение никуда не делось. И я отступила назад. Аккуратно, медленно, стараясь не привлекать к себе внимания. Страх окутал с головы до ног, заставляя подрагивать тело. Зубы выбивали дробь, громко и яростно. Этот звук казался оглушающим в тишине пустой комнаты. Нет, я ошиблась — падение тела, вот что оглушило и напугало одновременно. Руслан безвольной куклой упал на пол приемной. Подходить к нему я не спешила, раздумывая над происходящим и не находя ответа.

— Ой, — пискнула я, неожиданно ощутив болезненный укол в районе груди. Спустя мгновение я услышала тихий шипящий звук и ненароком подумала на змею. Но нет — это жемчужина прожигала рубашку босса, стремительно нагреваясь и скворча, как гренка на сковороде. — Ой-ой-ой, — пропищала, нервно расстегивая пуговицы и стремительно стаскивая с себя ставшее опасным украшение. Серебряная цепочка мгновенно нагрелась и приобрела красноватый отблеск, сменивший бледный цвет. Артефакт, зажатый внутри небольшого кулона, злобно шипел, крутился вместе с цепочкой, краснел и, кажется, пытался вырваться на «свободу». Реакция, скажем прямо, неожиданная. Не объяснимая. Пугающая. Пальцы обжигало, но выпустить «зверя» я не могла — а как же иначе, ведь жемчужина единственная надежда на скорое возвращение домой. Кто ее знает? Укатится неизвестно куда, а ты бегай, плыви, ищи-свищи… Такое рвение бы при побеге от Урсула и его братца!