Офисный тиран

Я медленно сбросила с себя вещи и достала шелковый пеньюар нежного цвета розовой пенки, отороченный черным кружевом. Довольно приятная вещица, поднимает настроение. Хотя, кажется, я так запуталась, что мне уже ничто его не поднимет.  Даже не верится, что еще недавно я жила в своей студии, наслаждалась покоем и занималась переводом книг…

Горячие струи понемногу успокаивали и проясняли ситуацию. Отношение французов к русским помощницам – как к девушкам из эскорт услуг. Если я русская, значит, обязана выполнять не только функции секретаря, но и отменной любовницы тоже. Желательно, молча и без возмущения.

Теперь я больше всего жалела о своем опрометчивом решении лететь в Москву с Воровским. Надо было сразу отказаться.

Выбравшись из ванной комнаты, я медленно обтерлась полотенцем и надела шелковый пеньюар. Достала свой ноутбук. Взяла с тумбы визитку отеля с шифром вай-фая и принялась ждать завершения загрузки.

Стук в дверь заставил меня вздрогнуть.  Кого еще принесло? Если это настырный охранник с пожеланием от Азуле подняться в его номер и рассказать сказку на ночь, я вызову полицию.

Глава 34. Лиза

Снова стук. Да кому неймется?

Я сползла с кровати и подошла к двери.

— Лиза! — раздался знакомый голос с другой стороны, и от сердца отлегло. Как бы ни злилась я на Воровского, а кроме него других дружественных персонажей на данном этапе в моей жизни не было.

Быстро щелкнула замком.

Воровский стоял на пороге. В руках – бутылка красного вина и два бокала. На лице усталость, смешанная с тревогой.

— Лиза, почему же ты не брала трубку? — вталкивая меня внутрь, прорычал он. — Я уже думал, с тобой что-то случилось!

— Случилось, да…

— Ему понадобилась помощница для развлечения?

— Это еще мягко сказано. Если я русская, значит, обязана быть готовой на все. Меня вызвали, чтобы я улыбалась и сопровождала своего босса для развлечения. И еще, он меня облапал!.. Не знаю, как ты, а я уезжаю отсюда немедленно. Сейчас загрузится ноутбук, и начну искать билеты на самолет.

— Расслабься, билеты уже куплены.

Воровский махнул рукой, подхватил с тумбы штопор и плюхнулся на край кровати. Ловко откупорив вино, разлил его по бокалам.

— Ты купил билеты?

— Да. Два билета на самолет. Рейс завтра в семь пятьдесят. Если закажем такси на шесть, точно успеем.

Он протянул мне бокал.

— Сядь, Лиза. Давай немного расслабимся. У нас был очень тяжелый и длинный день. Надо отдохнуть. А ранним утром отправимся в путь.

Я медленно приземлилась на кровать и взяла в руки бокал.

— За самую красивую девушку, из всех, которые встречались в моей жизни, — с улыбкой приподнял бокал Воровский.

— Эта девушка больше на тебя не работает, — незамедлительно подняла бокал в ответ я. — И мне плевать, как ты будешь разгребать свои отношения с Азуле. Он, кстати, не очень хорошего о тебе мнения. Считает русских трейдеров полными дураками.

 — Вот сволочь, — фыркнул Воровский. — А  я ему еще прием устраивал на высшем уровне… Хотя, сейчас мне нет никакого дела до того, что он там себе надумал про русских. Главное, оградить тебя от всей этой грязи.

Я вздохнула и отпила вина. Терпкое. Приятное тепло разлилось по груди. Стало хорошо от того, что мне не надо заботиться о билетах на рейс. Обо всем позаботилась преданная Анна. Мне остается лишь расслабиться и отдыхать до самого утра.

Мысль об отдыхе и близости Воровского пронзила в один миг. Я подняла глаза, и наши взгляды столкнулись с мыслями.

Вспышка желания, яркого и страстного, затмила разум. Я даже не поняла, как оказалась в его объятиях.

Прижав меня к себе, он запустил пальцы в мои волосы.

Его губы жадно искали мои, жалили поцелуями, и я безжалостно царапала ногтями его шею и плечи.

Он прижимал меня к себе все сильнее, и это безумно заводило.

Его губы скользили по моей шее, прокладывали дорожку поцелуев по полуобнаженным плечам. Руки гладили спину, бессовестно забирались под шелковую ткань моего пеньюара, поглаживали нежную кожу бедер, и я с тихими стонами подавалась навстречу вожделению. 

Пальцы потянули шелковый пояс, и мягкая ткань соскользнула, обнажив плечи и небольшую красивую грудь.

Воровский навис надо мной, а я заглядывала в его глаза, на ощупь расстегивала пуговицы на его рубашке и чувствовала, как меня с головой захлестывает желание.

В нашем первом сексе не было места смущению. Мы делали то, что хотелось, не чувствуя страха. Только желание. Дерзкое, поглощающее, будоражащее – оно стремилось вырваться наружу и реализоваться на этой постели.

Он избавляется от одежды, и снова нависает надо мной.

Его руки сминают мою грудь. Оттягивают, покручивают тугие горошинки, заставляя комкать простынь и выгибаться.

Низ живота сводит от желания. Я чувствую, какой он твердый, и мне хочется впустить его в себя. Наше противостояние, безумно пошлая переписка – все это закрутилось в вихрь страсти, от которой никуда не скрыться.