Офицерская честь

— Мда-а, — как-то неопределенно выразился он, не то это обрадовало, не то, как любая измена, была неприятна генералу.

Сопровождавшие остались в недоумении.

— Ладно, — сказал граф, — едем дальше.

Они подъехали к левому крылу. Увидев, что дальше располагаются другие части, он опять спросил:

— А это кто?

— Австрийцы!

— Что ж, проедем, посмотрим. Кто командует?

— Генерал Шмидт.

Такого он не слышал. Проехав всего несколько минут, кто-то из сопровождавших, показывая в сторону противника, воскликнул:

— Смотрите! Там нами тоже интересуются.

Шувалов поднес к лицу смотровую трубу. Ехавший впереди человек показался ему знакомым. Вглядевшись, он узнал французского императора. Его группа, как и он сам, остановилась и, что-то рассмотрев, стала обсуждать.

Генерал подозвал полковника Игнатьева.

— Мне думается, — сказал генерал, — Наполеон хочет здесь сделать прорыв. Он не раз бивал австрийцев, знает их «воинскую мощь». Опрокинув их, он зайдет к нам с фланга. Как вы думаете, полковник?

Игнатьеву было около сорока. Это был боевой, обстрелянный воин. Вот только с повышением ему не везло. На Бородинском он дважды выдержал удары Мюрата. Потом обрушился Даву. Поредели ряды, и ему пришлось отступать. Прорвавшиеся французы встретили кирасир Багратиона. Завязался бой, в котором смертельно ранили генерала. Кое-кто увидел в этом и вину Игнатьева. Но полковник не жаловался, воевал и воевал.

И тут он понял Шувалова с полуслова.

— Я отойду к тому лесочку, — показал Игнатьев рукоятью нагайки, — и в случае чего, их поддержку.

— Молодец, полковник! — похвалил генерал.

Всем же офицерам приказал рассредоточить солдат, большую часть спрятать в лесу. Это было что-то новое.

Новым было и наступление французов, которые, не дожидаясь рассвета, начали артиллерийскую атаку. Казалось, что они вели ее по всему фронту. Но плотнее всего она оказалась в районе расположения австрийцев.

Битва разгорелась по угаданной Шуваловым схеме. Главный удар пришелся на австрийцев. Ней, Мармон обрушились на них как горные лавины. Они дрогнули, стали отступать. Но неожиданно на помощь пришел Игнатьев. Воодушевленные поддержкой русских, они отбили свои позиции. Пруссы стояли насмерть. О русских и говорить было нечего. Александр и Фридрих Вильгельм, с которым они успели соединиться, подъехали ближе к месту битвы. Но сами в ней не участвовали. Наполеон бросил в бой свежие силы Удино и Бертрана. Барклай приказал отступить. Маневр Шувалова с рассредоточением людей вполне удался. Он позволил сохранить много жизней и помог держаться Шувалову, на которого Бонапарт обрушился всеми своими силами, и только угроза окружения вынудила Шувалова отдать приказ к отступлению. Но это не было массовым бегством, как привыкли видеть французы. Планомерное отступление косило врага кучами. Шувалову стало ясно, что гений Бонапарта все же возьмет верх. Отступил и Милорадович со своим пополненным войском.

Бонапарт взял Дрезден. Тут же собрав своих маршалов, он упрекнул их в отсутствии былой энергии и не удержался, спросил:

— Кто командовал русскими войсками на участке между пруссами и австрийцами?

— Генерал Шувалов, — ответил кто-то из них.

Ожеро, чтобы как-то польстить императору, сказал:

— Он пытается копировать вас, сир.

Бонапарт резко повернулся:

— И это ему превосходно удается. Не то, что некоторым… из вас.

Австрийцы заволновались. Франц, связавшись с Александром, просил его согласия на заключение мира с Наполеоном. Александр сильно испугался, когда после поражения под Дрезденом Наполеон вновь начал теснить их. Теперь роли поменялись. Границы Франции были рядом, а до России далеко. Поэтому царь не ставил больших задач, откромсать у Бонапарта много территории. Александр потребовал, чтобы тот отказался от Варшавского герцогства, а австрийцы — от протектората над Рейнским союзом, от ганзейских городов и Иллирии.

Конечно, в том положении, в котором находился Бонапарт после его изгнания из России, такие запросы победителей были просто детской забавой. Союзникам казалось, что их скромные предложения Наполеоном с радостью будут приняты и восторжествует долгожданный мир. Но, как говорится, не на того напали. Запах побед кружит голову. Наполеон ответил их посланцу, генералу фон Бубна:

— Вы начинаете требовать Иллирию, потом вам захочется Тосканию, потом… Нет. Если вы хотите получать от меня земли, вам нужно проливать кровь.

Война продолжалась.

Шувалов успел вернуться к своей части, чтобы под Бауценом вновь сразиться с французами. Сражение было ужасным. Французы заставили союзников отступить. Наполеон послал Нея, чтобы тот с правого фланга обошел отступающих. Удайся Нею выполнить приказ Наполеона, союзники могли бы полностью лишиться своих войск. Но на пути Нея встал генерал Шувалов, который сдержал его. Союзники были спасены и отступили в полном порядке.