Офицерская охота

«Жигули» старой модели с ржавыми пометками и треснутым лобовым стеклом — резвая «лошадка». Водитель — если и не ас в полном смысле этого понятия, то, во всяком случае, ближайший его помощник. Машина нахально подставляла зад скоростным иномаркам, во время перепрыгивала на соседние, более свободные полосы, в последние мгновения проскакивала под подмигивающие огни светофоров.

В салоне — тишина. Только неунывающий Поспелов нашептывал соседу восторженные отзывы.

— Там — все такие, молчаливые и решительные. Видел, как водитель сделал «мерседес»?… Придет время, мы всех бандюг похороним…

Третий «пассажир» окинул болтуна недовольным взглядом, хотел было резким замечанием «заткнуть фонтан», но, видимо, передумал и ограничился выразительным хмыканьем. Дескать, зачем начальство подбирает всякую шваль, для счета, что ли?

Выехали за пределы окружной дороги и помчались по Подмосковью.

В невзрачном придорожном поселке «жигуль» неожиданно свернул на проселок, ведущий то ли в поля, то ли к виднеющемся вдали леску. Остановились под прикрытием какой-то сельскохозяйственной постройки, впритык к «вольво» с открытыми задними дверьми.

— Быстро — туда! — приказал сидевший рядом с водителем и повторил более резко. — Быстро!

Типичный строевик, привыкший и отдавать приказы и выполнять их.

Офицеры пересели. Вернее сказать, перепрыгнули. «Жигуль» развернулся, набирая скорость, выскочил на шоссе и затерялся среди множества машин.

В «вольво» на передних сидениях — двое. Внешне напоминают уехавших. Водитель — молодой и белобрысый, его напарник — с проседью.

Проселочная дорога вывела на другое шоссе, параллельное первому. Минут через двадцать бешенной гонки свернули к небольшой речке, одетой густым кустарником. Остановились.

— Малость разомнемся, — скупо улыбнулся человек, сидящий рядом с водителем. — Недалеко, метров двести.

Пахомов и Поспелов охотно вышли. Действительно, размять уставшие ноги не мешает. Заодно подышать чистым лесным воздухом.

«Вольво» двинулось с места, завиляло между деревьями, развернулось и помчалась по асфальту в противоположном направлении.

Офицеры углубились в лес.

Двести метров превратились в добрый километр. Идти молча, спотыкаясь о корни деревьев, уклоняясь от низко спустившихся веток, невеселое занятие, для Федора — нетерпимое. Он то и дело пытался вызвать проводника на разговор, но тот либо отвечал короткими фразами, либо отделывался скупыми улыбками.

Впереди, на берегу около речной излучины — рыболов-старик. Порванная куртка с оттопыренными карманами, старая шляпа, сдвинутая на зытылок, из под которой выбиваются завитушки седых волос. В стороне — костерок, над ним, на рогульках с перекладиной, висит закопченный котелок. Неподалеку — приземистая серая палатка

Когда офицеры приблизились, старик отложил удочку, поднялся.

— Милости прошу. Присаживайтесь. Времени мало. Особо представляться нет нужды. Мое воинское звание — генерал-майор. Зовите Иваном Ивановичем…

Резкие рубленные фразы, безулыбчивое лицо… Наверно, не обманывает — действительно, генерал. В отставке, конечно. И ещё одно уловил в «рыболове» Пахомов — горячность. Такой ни за что не смирится с оппонентами, ему трудно будет что-нибудь доказать обратное. Не просто генерал — генерал в квадрате!

Николай и Федор послушно присели на камни, насадили червяков и забросили лески в речную, ленивую воду. Все же посчитали нужным представиться. Так уж принято в армии, а офицерская организация мстителей, похоже, та же часть.

— Пахомов. Капитан. Командир роты. До увольнения.

— Старший лейтенант Поспелов. Командир роты. Представили на зама комбата, — добавил Федор для солидности. — Если бы не дерьмовые реформы…

Офицеры выжидательно посмотрели на генерала. Может быть, потребуется более расширенная «анкета»: последнее место службы, должности, выслуги, награды? В «тотальные» и застойные времена выпотрошили бы гораздо основательней, включая национальности, участия в антипартийных группировках, отношение к сексу и пиву, как относились прадеды и прабабы к восстаниям декабристов и римского Спартака…

— С вами беседовали? — равнодушно спросил «рыболов».

— Со мной, — опередил друга Федор. — Майор…

— Обойдемся без фамилий, — резко прервал его Иван Иванович. — Согласие дали?

— Так точно!

— Значит, поняли — отступление исключается. Предательство карается смертью. Немедленно, без следствия и суда.

Пахомов не испугался — нечто подобное предвидел во время разговора с Поспеловым. Иначе быть не может — борьба с преступностью методом её физического уничтожения незаконными способами требует именно такого же жесткого порядка. Без скидок на душевные переживания и «семейные» обстоятельства.

— Поняли, — ответил капитан за себя и друга. — И — принимаем…

Старший лейтенант промолчал. Похоже, его не устраивает полобный подход, он предпочел бы более легкое времяпровождение, главное, более безопасное. Впервые Поспелов подумал об ожидающей его судьбе боевика и содрогнулся.

Генерал удовлетворенно кивнул.