Офицерские жены

А в августе Наташа стала студенткой медицинского института, в Москву уезжала, вся опухшая от слёз. Оторваться от Петьки не было сил, но Тамара решительно проводила её, сказав, что будет регулярно присылать письма с фотографиями…

На берегу послышались мужские голоса. Солнце уже давно скрылось за холмами, окружающими село, противоположный берег полностью погрузился в сумрак. Пара с ребёнком ушла. А подруги всё стояли на мосту, занятые своими воспоминаниями.

–Ну что я тебе говорил? Вон они стоят,– засмеялся Саша, первым ступая на мост. –Это любимое место Лизы, она сюда всех приводит, любуется сельской идиллией. Девушки, домой не пора? Что-то вы загулялись.

–Ой, Лёш, посмотри, какая красота! А дышится как легко,– Наташа прижалась к мужу и с улыбкой смотрела на бледно – серое небо, на котором уже появилась первая яркая точка. Скоро звёзды рассыплются по всему небу.

И снова воспоминания не давали Наташе уснуть. Она долго лежала молча, глядела на спящего мужа и улыбалась, вспомнив, как он ринулся к ней возле аудитории, из которой она выходила после лекций. Рядом с ней шёл долговязый и весёлый Никита, активно добивающийся её внимания, но она всё время остужала его пыл. Девчонки договаривались идти в театр, с трудом достали билеты, выстояв огромную очередь, которую занимали с ночи. И тут они увидели офицера в лётной форме с огромным букетом роз. Откуда эти розы в такое время? Снег кругом. В Москве в те времена ещё можно было увидеть гвоздики или мимозы ближе к 8 марта, подснежники ранней весной. Но розы? Девчонки не сводили восхищённых глаз с загадочного гостя, а он твёрдой походкой уверенно направился к Наташе и с улыбкой протянул ей розы.

–Лёша? Откуда ты? Как ты…– потом рассмеялась.– Ну конечно, Домна Васильевна. Не выдержала.

Он не сводил с неё глаз, потом взял из её руки портфель и они ушли. Она шла рядом, искоса посматривая на высокого и повзрослевшего Лёшу. Он был загорелый, почти чёрный и очень выделялся на фоне бледнолицых задёрганных москвичей.

–Откуда ты с таким загаром среди зимы?

–Служба,– коротко ответил Лёша. Не мог же он сказать, что только утром прилетел с Кубы…А потом письма, в которых было столько теплоты и нежности, она читала их и будто разговаривала с ним, слышала его мягкий чуть хрипловатый от волнения голос, видела его смеющиеся полные нежности глаза и понимала, что уже не сможет расстаться с ним. Она ждала эти письма с номером полевой почты, но даже не могла представить, куда пишет. А потом через три года – свадьба. И белое платье, которое она не хотела надевать, считая, что не достойна, но Лёша настоял. Он сам выбрал и привёз его откуда-то из-за границы, роскошное, белое, с кружевами и вышивкой. Оно и сейчас висит на видном месте в шкафу.