Офицеры-2

— В общем, нам все про вашу базу понятно, — под­хватил подачу «злой». — Можешь не хлопотать с объяснениями. Лучше подумай, стоит ли бросаться грудью на амбразуру, прикрывая шефа? Своей доли ты уже в любом случае не получишь. Для этого надо было вовремя удрать, как твой напарник.

— Егор погиб.

— Это не доказано.

— Есть рапорты вертолетчиков.

— Они не видели, что там между вами происходи­ло до того, как ты заявил, что Осоргин вывалился из вертолета. Так что, вывалился он или выпрыгнул, зна­ешь только ты.

— А ты сам не пробовал? -Что?

— Прыгать из вертолета.

— Нет, у меня другая профессия, а вот ты и твой напарник как раз специалисты по таким трюкам.

— Даже не пытайся еще раз заговорить со мной в таком тоне, — отчетливо проговорил Шуракен. — А имя моего напарника произноси с подобающим ува­жением. Капитан Осоргин, сотрудник подразделения разведки специального назначения, — вот так это про­износится.

— Допустим, вы не замешаны в махинациях Ши­ряева, — мягко и настойчиво продолжил «вежли­вый», — но в его распоряжении был не такой уж боль­шой выбор людей, которым он мог доверять. Навер­няка Ширяев привлекал вас к каким-то делам.

— Мы с Егором постарались отбить у него охоту пользоваться нашими личными услугами.

— А у вас не возникло желания самим заняться контрабандой оружия? Как я понимаю, это весьма по­пулярный в Африке бизнес?

— Да, в этом деле можно стать богачом на одной сделке. Богачом или покойником, часто это происхо­дит одновременно.

— Извините, но это не убеждает. Вы явно не из тех, кого пугает риск.

— На этих разговорах мы с ним только время те­ряем, — раздраженно сказал «злой» следователь. — Тебя, сволочь, гвоздями к полу приколотят, если ты не поможешь найти твоего шефа и вернуть присвоен­ные им деньги.

— Кому вернуть?

— России. Эти деньги принадлежат России и дол­жны быть возвращены.

— Я вас умоляю, вот только про Россию не надо, — усмехнулся Шуракен. — Не надо давить на чувство долга и патриотические мозоли. Если Советник зани­мался этим, то он крутил дела, как блатные говорят, не от себя, а от хозяина. Я в этих делах не участвовал, и искать свои говенные деньги тем, кто их потерял, придется без меня.

— Миллиард долларов — это миллиард долларов, и, когда речь идет о таких деньгах, не шутят, — сказал «вежливый». — Не будьте идиотом, капитан, вы знае­те, есть вещи, которые не может выдержать ни один человек.

Да, это правда, есть вещи, которые не может вы­держать ни один человек. Шуракен это знал.

Но пока ему дали время отдохнуть и подумать. В помещении, в которое его отвели, как в камере, кро­вать и табуретка были привинчены к полу, а стол — к стене. Шуракен сразу лег. Горящая под потолком па­нель с трубками дневного света раздражала его, но выключателя в камере не было. Лежа на спине, Шу­ракен закрыл глаза, руки спокойно вытянул вдоль тела и расслабил все мускулы. Он начал погружаться в глу­бокую медитацию.

«Егору повезло, может, и нелегкая, но, по край­ней мере, не позорная смерть», — выплыла затаивша­яся в подсознании мысль. Шуракен отогнал ее. Уме­ние глубоко расслабляться и быстро восстанавливать силы даже в самой неблагоприятной ситуации было одним из базовых профессиональных навыков. Через несколько минут дыхание стало глубоким и ровным, мускулы лица и всего тела обмякли. Шуракен произ­водил впечатление человека, полностью отключившегося от реальности или спящего мертвым сном. Это было опасной иллюзией. Подсознательная стороже­вая система контролировала зону личной безопасно­сти. В данный момент для боевой машины с опера­тивным псевдонимом Шуракен зоной безопасности была эта камера.

О майоре Медведеве, контролирующем процесс следствия, двое других участников оперативного со­вещания знали только, что его зовут Александр Ива­нович. Вторым участником совещания был недавно назначенный на свою должность начальник подраз­деления, которому приказали произвести арест и доп­рос прибывшего из Сантильяны сотрудника внеструктурного подразделения внешней разведки, недавно ликвидированного приказом президента как не отве­чающего новому курсу международной политики. Он откровенно боялся таинственного Александра Ивано­вича и был готов выполнить любое его распоряжение. Он не собирался рисковать своей должностью, а мо­жет, и чем-нибудь большим, защищая замешанного черт знает в каких делах сотрудника уже не существу­ющего спецподразделения. Таким образом, обсуждение ситуации происходи­ло между Медведевым и третьим участником совеща­ния — психоаналитиком.

— Как видите, он не выходит из круга первона­чально обозначенных фактов, — сказал психоанали­тик. — В его рапортах и записи допроса есть призна­ки сознательно выставленных защитных блоков. Воз­можно, самым сильным блоком как раз является его зацикленность на диверсии на базе «Стюарт» и гибе­ли напарника. Эти события единственное, о чем он дает подробные и точные ответы. Пока я не могу сде­лать заключения, участвовал Гайдамак в махинациях с оружием или нет.