Офицеры и джентльмены

Офицеров, когда-то служивших на острове Магг, жизнь разбросала по свету не так сильно, как их собратьев из других частей военного времени. Большинство находились в одном месте — в лагере военнопленных. Лаксмор ухитрился бежать. Айвор Клэр провел шесть месяцев в Бирме среди чиндитов, присоединил к своей коллекции орден «За выдающиеся заслуги» и получил почетную рану, сделавшую его непригодным к дальнейшей службе. Теперь он стал завсегдатаем «Беллами». На короткий период его бесчестья больше не обращали внимания, и он почти стерся из памяти.

— Вы намерены пригласить всех? — спросил Берти.

— Всех, кого смогу найти. Как зовут того старого алебардиста? Кажется, Джамбо. Пригласим и пожирателя водорослей. Впрочем, не думаю, что он приедет. Гая Краучбека, конечно.

— Триммера?

— Непременно.

Однако Триммер исчез. Все настойчивые поиски, предпринятые Томми, потерпели неудачу. Никаких следов. Кто-то сказал, что Триммер сбежал с судна, зашедшего в Южную Африку. Ничего определенного известно не было. В конце концов собралось пятнадцать человек, включая. Гая.

К второму, совпавшему по времени с первым, празднеству частично был причастен Артур Бокс-Бендер. В 1945 году он потерял свое место в парламенте. В Лондоне в последующие годы он бывал редко, но в тот июньский вечер ему пришлось уплатить свою долю расходов на небольшой танцевальный вечер, данный в честь его восемнадцатилетней дочери и ее дружка. В течение часа или двух он и Анджела встречали тощих молодых людей, пришедших к ним в гости. Некоторые из мужчин были во фраках, взятых напрокат, другие бесстыдно появились в смокингах, одетых на ненакрахмаленные рубашки. Он и его соучастник в расходах — отец дружка его дочери — приложили все усилия, чтобы найти на рынке самое дешевое шампанское. Почувствовав жажду, он не спеша прошелся по Пиккадилли и завернул на Сент-Джеймс. Только «Беллами» сохранил еще кое-какие признаки былых более счастливых дней.

В среднем холле сидел Элдерберри, погруженный в чтение воспоминаний маршала авиации Бича. Он тоже потерял свое место в парламенте. Его более удачливый соперник Джилпин не пользовался популярностью в палате общин, однако сделал карьеру и позже стал заместителем министра. У Элдерберри не было пристанища за городом. Там ему нечем было заняться. Большинство своих дней и вечеров он проводил в одиночестве в одном и том же кресле в «Беллами».

Он неодобрительно покосился на крахмальную манишку Бокс-Бендера.

— Вы по-прежнему бываете в свете?

— Сегодня вечером я должен дать прием в честь моей дочери.

— А, что-то такое, за что полагается платить? Это другое дело. Мне правится, чтобы меня приглашали. Но теперь меня никогда не приглашают.

— Не думаю, чтобы вам понравился этот прием.

— Нет, нет, конечно, нет. Но я привык, чтобы меня приглашали. Пожалуй, и вы тоже. Там всегда болтали массу всякой чепухи, но это помогало скоротать вечер. Здесь теперь стало очень тихо.

Это суждение было немедленно опровергнуто появлением участников обеда — офицеров командос, которые с шумом, спотыкаясь, спускались по лестнице в бильярдную.

Гай задержался, чтобы поздороваться со своим зятем.

— Я не пригласил тебя на наш танцевальный вечер, — начал оправдываться Бокс-Бендер. — Все было очень скромно, для молодежи. Не думаю, что ты пожелал бы прийти. Фактически, я даже не знал, что ты бываешь в Лондоне.

— А я и в самом деле не бываю. Просто приехал повидать юристов. Мы продали кастелло.

— Рад слышать. Кто же может теперь позволить себе купить имение в Италии? Американцы, наверное?

— Вовсе нет. Один из наших соотечественников, который не может позволить себе жить в Англии, — Людович.

— Людович?

— Автор «Желания смерти». Вы, наверное, слышали о нем.

— Анджела, кажется, читала эту вещь. Сказала, что это чепуха какая-то.

— В Америке книга разошлась почти миллионным тиражом, ее только что экранизировали. Автор — человек, с которым я случайно встретился во время войны.

— Он один из вашей компании, присутствующей здесь?

— Нет. Наша компания не совсем подходит Людовичу.

— Да, кастелло, наверно, окажется очень подходящим местом для литератора. Это хорошо, что ты нашел покупателя.

— Это сделал для меня еще один человек, с которым я познакомился в войну. Вы, может быть, помните его. Некий американец по фамилии Пэдфилд. Был здесь завсегдатаем. Он стал теперь фактотумом Людовича.

— Пэдфилд? Нет, не могу сказать, что помню его. Как дела в Бруме?

— Очень хорошо, благодарю вас.

— Доменика и мальчик здоровы?

— Да.

— Ферма окупается?

— В настоящий момент, да.

— Хотел бы я, чтобы и моя окупалась. Ну, передай ей поклон.

Послышался голос:

— Гай, иди сыграем на бутылку пива.

— Иду, Берти.

Когда он ушел, Элдерберри заметил:

— Это ваш шурин, да? Он прибавляет в весе. Кажется, с ним случилось что-то печальное во время войны?

— Его жена была убита по время бомбежки.

— Да, да. Теперь я вспомнил. Но он женился снова?