Офицеры и джентльмены

Гай подумал. Он думал долго – за полночь. Наутро мысли о невинном псевдоадюльтере при удобном стечении обстоятельств по-прежнему занимали его ум. Гай встал, оделся и поехал в Лондон.

* * *

Фамилия Краучбек, столь блестящая в глазах мистера Гудолла, на клэриджского портье не произвела никакого впечатления. Гая вежливо информировали, что свободных номеров нет. Он справился о миссис Трой и узнал, что она просила не беспокоить. С горя Гай пошел в «Беллами», где у барной стойки исповедался в своем затруднительном положении. Была половина двенадцатого, один за другим подтягивались завсегдатаи.

– Кого ты спрашивал? – проникся Томми Блэкхаус.

– Портье.

– Ну кто так делает? Портье – мелкая сошка. Обращаться надо к тем, кто рангом повыше. Всегда срабатывает. Я сам в «Клэридже» номер снимаю. И как раз туда иду. Хочешь, похлопочу?

Через полчаса позвонили из гостиницы и сказали, что номер готов. Портье расплылся в улыбке.

– Мы чрезвычайно благодарны майору Блэкхаусу за то, что сообщил, где вас найти, мистер Краучбек. Не успели вы уйти, как поступил звонок об аннулировании брони. А вы-то адреса не оставили. – Портье взял ключ и повел Гая к лифту. – Мы счастливы предложить вам номер люкс.

– Я просил стандартный номер.

– К спальне примыкает очаровательная гостиная. Вам будет очень уютно.

Они вышли из лифта. Гай не обратил внимания, на каком этаже. Двери номеров были распахнуты, обстановка недвусмысленно намекала на дороговизну. Гай помнил, зачем приехал; помнил он и о неписаном законе, которого придерживаются все портье: постояльцу, ожидающему посетителей, предоставлять люкс, ибо в люксе имеется гостиная, а наличие гостиной – все равно что наличие дуэньи.

– Номер вполне подойдет, – сказал Гай.

Оставшись один, он снял телефонную трубку и попросил соединить его с миссис Трой.

– Гай? Гай! Ты где?

– Здесь, в «Клэридже».

– Милый, какое свинство с твоей стороны, что ты не сообщил.

– Вот, сообщаю. Я только что вошел.

– Я имела в виду, не сообщил заранее. Надеюсь, ты долго пробудешь?

– Два дня.

– Нет, Гай, поистине это свинство.

– Когда мы увидимся?

– Даже не знаю. Зря ты заранее не сообщил. Мне пора бежать. Ладно, минутку могу задержаться. Приходи прямо сейчас. Номер шестьсот пятьдесят.

Номер оказался на Гаевом этаже, через десяток дверей, за двумя поворотами. Двери так никто и не закрыл.

– Входи, я как раз заканчиваю чистить перышки.

Гай миновал гостиную, применил к ней метафору дуэньи. В спальне обнаружилась незастланная постель, разбросанные полотенца, газеты, одежда. Вирджиния напряженно всматривалась в собственное отражение и колдовала над глазом. Туалетный столик был завален пудреницами, ватными палочками и скомканными бумажными салфетками. Из ванной вышел нарочито беззаботный Блэкхаус.

– Привет, Гай. Не знал, что ты в Лондоне.

– Томми, приготовь нам коктейли, – распорядилась Вирджиния. – Я уже иду.

Гай с Томми прошли в гостиную. Томми стал резать лимон, забросил лед в шейкер.

– Тебе нормальный номер предоставили?

– Вполне. Я твой должник.

– Не бери в голову. Кстати, Вирджинии лучше об этом не знать. – Гай обратил внимание, что Томми, выходя из спальни, закрыл за собой дверь. – В смысле о том, что мы встретились в «Беллами». Я ей сказал, что прямо с совещания еду, но я-то еще и в клуб успел. В плане женщин Вирджиния неревнива, а вот «Беллами» почему-то ненавидит. Вообрази, однажды – мы еще женаты были – говорит: «Я бы этот ваш клуб взорвала. Рука бы не дрогнула». И ведь взорвала бы, честное слово. Ты надолго в Лондон?

– На два дня.

– А я завтра в Олдершот. На днях в Военном министерстве нос к носу столкнулся с вашим бригадиром. Его там до смерти боятся. И кличку прицепили – Циклоп. Он что, того?

– Ни в коей мере.

– Я вот тоже засомневался. В министерстве говорят, что у Ричи-Хука не все дома.

Вскоре из хаоса спальни явилась Вирджиния при полном параде.

– Надеюсь, Томми, ты рому не перебавил? Ты же знаешь: я терпеть не могу крепкие коктейли. Ой, Гай, ну и усы у тебя!

– Они тебе не нравятся?

– Они ужасны.

– Старина, не хотел говорить, но я тоже от твоих усов в легком шоке, – поддержал Томми.

– А вот алебардщики от них в восторге. Смотрите – так лучше? – И Гай оснастился моноклем.

– Пожалуй, – хихикнула Вирджиния. – Было просто глупо, теперь – смешно.

– Я думал, при усах и монокле у меня бравый вид.

– Ты ошибся, дружище, – констатировал Томми. – Уж мне-то поверь.

– Значит, успеха у женщин мне не видать?

– Во всяком случае, у хорошеньких женщин, – кивнула Вирджиния.

– Проклятие.

– Нам пора, – сказал Томми. – Пейте давайте.

– Как, уже? – пропела Вирджиния. – И не поговорили совсем. Когда мы теперь увидимся? Завтра я от этого балласта освобожусь. Вечером тебе удобно?

– А раньше нельзя?

– Что ты, милый, – а этого я куда дену? Завтра вечером. Только так.

И они ушли.