Офсайд 2

Я недоверчиво смотрел в ее глаза, ища там свидетельства ее лжи, и не находил. Лекси Памер говорила правду. Мои пальцы зарылись в ее волосы, играя с шелковистыми спутанными прядями.

— Зачем ты это сделала? Я тебя заставил?

— Можно и так сказать. Ты был в отключке. Ничего не соображал. Ты сидел в одной позе часами. Потом резко вставал, начинал ходить из угла в угол, но не глядя на меня, и снова садился на пол или ложился. Это было настолько жутко и страшно, что я обезумела… — голос Лекси дрогнул, когда я коснулся губами ее виска, где пульсировала венка.

— Продолжай, малышка, — шепнул я, кладя руку на ее бедро, чуть ниже свитера.

— Я пыталась до тебя достучаться любыми способами. Я кричала, звала… Иногда ты почти не дышал, и я думала… — Лекси сглотнула, когда моя ладонь поползла выше, скользнув под свитер. — Джейс…

— Продолжай, — властно говорю я, поглаживая ягодицы, как бы вскользь попадая кончиками пальцев за резинку трусиков.

— Я думала, что ты умер, я не понимала, что делаю. Сходила с ума.

— Так боялась потерять меня? — я оторвал губы от ее виска, и заглянул в глаза, увидев в них свое отражение.

— Ты помнишь, как стрелял? — спросила она. Закусив губу, я кивнул. Мы молчали. Я убрал руку из-под ее свитера, и теперь обеими упирался на стойку позади нее. Она была в ловушке, в кольце моих рук.

— Я никогда бы не смог выстрелить в тебя, — наконец, произнес я. — Мы оба сошли с ума в той комнате, Лекс. Я затащил нас туда. Я… Просто я не мог сам… не мог выбраться оттуда. Это моя тюрьма, я не хотел быть там один. Только так я могу объяснить случившееся.

— Когда ты подсыпал в мое вино возбуждающие препараты, когда всячески унижал меня за то, что я испытывала под действием этих самых препаратов… и без них, ты был в своем уме, — голос Лекси дрогнул, и я уперся лбом о ее лоб.

— Нет, малышка. Я был в ярости. Я хотел быть с тобой, вопреки всему, что нас разделяло. А потом отец выдал мне все эти фотографии и лживые отчеты. Мне казалось, что мир рухнул. Понимаешь?

— Ты столько раз изменял мне, — устало проговорила Лекси, закрывая глаза. Я смотрел на ее длинные ресницы, получая невероятный кайф даже от такого минимального контакта.

— Это было несерьезно. С ничего не значащими для меня женщинами. Ты никогда не будешь чьей-то еще, детка. Я чуть не умер, когда ненадолго поверил, что ты вышла замуж за Купера, и это ты та жена, которая рожает.

— А если бы это было так? — она неожиданно открыла глаза, вопросительно глядя мне прямо в душу.

— Я не знаю. Не знаю, Лекс, — искренне ответил я. — Если бы увидел тебя, то меня бы ничто не остановило. Ни муж, ни дети.

— И ты бы простил… хотя, о чем говорю, что прощать…

— Нет, — обхватив ее лицо ладонями, твердо и непоколебимо ответил я. Внутри снова разгоралась ярость. — Никогда бы не простил. Только не Купера.

— А если я скажу, что спала с ним? Что у нас все было, и я продолжаю это делать? — ее взгляд сканирует меня, как хренов лазер. Я слишком сильно сжимаю ее лицо, когда до меня доходит смысл ее слов. Всего лишь блеф… Или нет?

— Это неправда, — говорю я, прищурившись. Лекси улыбается коварной улыбкой.

— Ты никогда не узнаешь наверняка, не так ли? Что если «да», Джейс, и я действительно стала такой сукой, которая трахается с женатыми мужчинами? Ты уедешь в свой оазис лечить дальше свою душу? Или все-таки сделаешь контрольный выстрел?

Я с минуту смотрю на нее, ощущая, как закипающий гнев покатывает к горлу, как пальцы чешутся от желания сдавить посильнее ее точеные скулы, увидеть отражение боли в этих чудесных глазах. Джон был прав, другая часть меня никуда не делась. Мы неразрывно связаны.

— Ни то, ни другое, — произношу я, ослабляя хватку. — Я поверю тому, что говорят твои глаза и мое сердце.

— И что же это, Джейс? — ее голос напряжен.

— Ты моя малышка, и тебе можно верить.

— Ты ошибаешься! — в ее голосе звучит горечь. Боль. Обида. Мое сердце разрывается. Мы сделали это с нами собственными руками. Я сделал. — Я могла, Джейсон. Могла. И ты виноват. Только ты.

— Я знаю. Прости меня, малышка. Я все исправлю, — обещаю горячим шепотом, почти касаясь ее губ.

— Никогда, Доминник. Никогда ты не сможешь ничего исправить, — отчаянно качает головой Лекси, обхватывает ладонями мое лицо, глядя в глаза с отчаянным желанием и затихающим гневом.

— Вернись ко мне, и посмотрим. — Мои ладони скользят по ее спине вниз, сжимают ягодицы, приподнимая, и я вжимаюсь в ее теплое тело с глухим стоном. Я не могу терпеть, мне нужно быть в ней. И это не просто похоть, нечто более мощное, глубинное. Я хочу не физического акта, а слияния, полного, неразрывного. Я хочу ее всю, а на меньшее не согласен, и никогда не был согласен.

— Ты можешь трахнуть меня, Доминник, но это ничего не изменит. — Ее грубые слова только сильнее подстегивают меня. Прелюдия слишком затянулась. На самом деле, я пришел сюда с целью сделать это прямо на пороге, пока она не опомнилась и не захлопнула перед моим носом дверь, но мне повезло больше…