Офсайд 2

— Не сравнивай! — укусив мою губу до крови, яростно проговорила Лекси. — Если бы я могла засунуть в тебя огромный стержень и вращать им там, ты бы понял…

— Огромный стержень? — хохотнул я. — Спасибо. Мне приятно такое сравнение. Но, так называемый огромный стержень, бывал неоднократно и в более узких местах твоего тела, и ты не жаловалась.

— Потому что у меня не было трехлетнего воздержания, придурок, — выпалила Лекси.

Ухмылка сползает с моих губ, и я сначала недоверчиво, потом изумленно смотрю в ее глаза, полыхающие обидой и болью. Я снова накосячил…

— Что смотришь? Думаешь, что все такие похотливые животные, как ты? — с горечью спрашивает Лекси. — Ты вряд ли воздерживался даже месяц.

— Я мужчина, Лекс, — мрачно сообщаю я, отпуская ее. Натягиваю джинсы, застегиваю ширинку, кнопку, ремень… — Мы устроены иначе.

— Как удобно, — голос Лекси предательски дрожит. Она поднимает с пола свой многострадальный свитер, прижимая к груди. — Значит, ты делал это, да? Трахался напропалую, пока я тут пыталась выжить после полного разгрома, который ты учинил в моей жизни? И ещё смел что-то говорить про Купера. Какой же ты лицемерный, Джейсон.

— Я тоже пытался выжить, — подняв голову, смотрю в ее блестящие от слез глаза. — Как мог. Как умел.

— Конечно, ты только это и умеешь. Пихать свой член в первую попавшуюся…

— Прекрати. — Хватаю ее за плечи, тихонько встряхивая. Смотрю, пытаясь вложить во взгляд все свое сожаление и любовь. — Что мы делаем? Я не хочу ругаться с тобой. Прости, что был груб, но я дорвался до тебя. Не смог остановится. Больше такого не повторится. Я обещаю. — Пронзительно смотрю в ее глаза, улавливая в них смятение и желание верить. Быстро целую в припухшие губы. — Прими душ и оденься. Мы уходим.

— Куда? — как-то отрешенно спрашивает Лекси.

— Ужинать. Я подожду тебя в машине на стоянке. Черный «Форд», номер 321. И убери тут немного, а то уже поздно. Вдруг родители нагрянут…

— «Форд»? — она насмешливо приподнимает брови.

— Я же говорил, что мне больше нечего тебе предложить, кроме меня самого вместе с моими тараканами. — Поднимаю с пола влажную футболку и натягиваю на себя.

— Ты, правда, думаешь, что я поеду куда-то с тобой? — потрясенно глядя на меня, спрашивает моя малышка.

— Конечно, — уверенно кивнул я. — И предупреди, что не придешь ночевать. Сегодня я сниму номер в гостинице, а потом что-то придумаем. Марк, как и твои родные, не будет рад, увидев нас вместе. Не задерживайся. — Кладу ладонь ей на затылок, властно привлекая к себе и страстно целую в течение нескольких минут. Она постепенно сдается, обнимая мои плечи. И свитер третий раз падает на пол… Когда мы оба стонем, вжимаясь друг в друга, звонит мой мобильный, спасая нас.

— Жду, малышка. — С трудом отрываюсь от нее, тяжело дыша и выхожу из квартиры, хлопая дверью. — Да, Марк, — отвечаю на звонок. — Сегодня не приду. Не жди меня. Я помню про оглашение завещания. Не опоздаю. Пока.

Сажусь в машину, и только успеваю закрыть за собой дверцу, как на стоянку въезжает такси, выпуская в вечерний сумрак родителей Лекси. Я узнал ее маму. Отца никогда не видел. Только в отчетах, которые мне предоставляли. Они смеялись, обнимаясь. Клаудио Памер придерживал жену за талию, не сводя с нее глаз. Я почему-то застыл, очарованный моментом. Отцу Лекси сорок пять. И они с женой выглядят такими молодыми, открытыми, влюбленными и счастливыми. Я вдруг подумал, что Лекси росла, наблюдая за этой идиллией, за тем, какими должны быть отношения между мужчиной и женщиной. А потом появился я… И все испоганил. Я превратил светлую, чувственную девочку в дрожащее, неуверенное в себе существо, но она выкарабкалась. Я несколько дней по крупицам собирал информацию о том, чем занималась Лекси Памер без меня. И я горжусь ее. Храбрая, умная. Сильная, слабая. Настоящая женщина. Она сдается, при этом не теряя гордости, глядя на меня, как на равного. Но это лишь ее иллюзия. С ней я никогда не смогу быть на равных. Она нужна мне вся, без остатка. Полностью в моей власти, моя до мозга костей. Никаких компромиссов. Я буду нежен, но я никогда не буду добр. Никакой свободы она не получит. Что-то в ней будит во мне скрытые инстинкты, которые я пытаюсь укротить, но каждый ее взгляд, слово, аромат ее тела, нежный голос взывают к моим собственническим чувствам, заставляя их облачаться в почти средневековые латы.

Господи, я пойму, если она не придет сейчас. Но не отступлю. Никогда. Было глупо надеяться, что я победил болезнь. Ремиссия закончилась. Мы в стадии острого регресса. Я не знаю, что будет завтра… Я даже не знаю, что будет через час или десять минут. Я растратил все свои состояния, и понятия не имею, чем хочу заниматься в будущем. Наверное, сейчас я более нестабилен, чем был до отъезда в Тибет. Я поддался мечтам, а теперь вернулся в реальный мир с оголенной душой.