Офсайд 3

Игрок. Я готовился к решающему матчу всю свою жизнь. Но ни один тренер не смог бы научить меня играть сразу за две команды. И у моей игры есть своя неуловимая мелодия, которую способен слышать я один. Однажды, спустя много лет, я наложу ее на ноты и сыграю своим детям. Если останусь жив.

Лекси

Я думала, что дом – это единственное место, где можно не ждать удара в спину. Святое место, где все мы черпаем энергию и силы для каждого нового дня. Я всегда так считала и была уверена, что эта святыня незыблема и нерушима. Я слишком часто ошибаюсь, отвлекаясь на вещи, которые не стоят моего внимания, на недостойных людей…

Не знаю, как случилось, что мой дом стал пристанищем скандалов и ругани. Черт возьми! Я так долго, так мучительно сложно шла к тому, чтобы устроить всем нам достойную жизнь. Сытую, спокойную. Я через ад прошла. Я потеряла себя, лучшего друга, надежду на будущее. Я так хотела верить, что хотя бы моя крепость, мои три кита существуют.

Моя собственная вина неоспорима. Каждый день, возвращаясь, практически приползая с работы, я принимала душ и вырубалась, чтобы утром снова начать по кругу… После гибели Мика все стало еще хуже. Я перестала нормально спать и есть. Меня съедала совесть, стыд, раскаянье. Никакие лекарства не помогали, да еще эти вызовы в полицию, где мне не давали забыть о случившемся. Целый месяц, или даже два, меня дергали на допросы, прежде чем оставить в покое, пообещав, что сообщат, когда дело сдвинется с мертвой точки. Я же знала, что оно не сдвинется никогда, развалится уже через пару месяцев. Люди, которые стоят за убийством Купера, никогда не будут осуждены. Только не американским судом. И когда я думала об этом, все внутри меня горело от гнева и ярости.

Ненависть дает нам силы жить дальше, ставить цели, расставлять акценты. Но вот только смакуя свою боль и лелея ярость, я пропустила нечто важное.

Сколько раз мама просила меня поговорить с Андреа? Десять, двадцать раз? Сколько раз я слышала, как мать кричит на отца, который делает вид, что его натянутые взаимоотношения между матерью и младшей дочерью не касаются? Когда их теплые и нежные объятия заменили нервные перебранки и раздельные спальни? Почему я не вмешалась? Разве много требовалось?

Маме было сложно, как и любой другой матери, чей ребенок проходит очередной этап взросления. Андреа вошла в тот возраст, когда родительская опека становится в тягость, когда хочется перечить, лгать, искать приключения на пятую точку и, найдя их, скрывать от родителей разбитое сердце. Это так знакомо и, кажется, было совсем недавно. Я справилась со своими ошибками в свои шестнадцать и была уверена, что каждая девушка должна получить уроки жизни. Сама. Поэтому я не вмешивалась. Мне казалось, я знаю достаточно.

Дреа знакомила нас с Джеком, и он всем понравился, кроме мамы. Но с ней все понятно. Я же не увидела в Джеке ни малейшей опасности, но если бы дело было только в нем. После той поездки, когда Андреа уехала с Джеком отдыхать, мама с папой жутко поссорились из-за того, что отец не остановил мою влюбленную сестренку. Позже, когда парочка вернулась и на какое-то время взяла тайм аут, мама облегченно вздохнула. Потом были похороны Мика, после которых я выпала на несколько недель, погрузившись в отчаяние и самоистязание. Нет, на самом деле я жила дальше, но на автомате. Долбаный манекен. Андреа была тихой, она переживала и даже в свой семнадцатый день рождения не позвала Джека. Я не спросила, почему. Черт, мне кажется, я даже не думала об этом. Мама была рада, что лав стори закончена и Дреа опять сидит дома, папа просто… был.