Офсайд

– Я бы не… сделал ей ничего… – Я по-прежнему не мог дышать. – Я не делал! Клянусь, не делал!

– Знаю, что не делал, – сказал он. – Николь мне рассказала обо всем.

Как только я подумал, что именно рассказала ему Румпель, меня охватил совершенно другой озноб.

– О чем именно? – прошептал я.

– Она сказала, что ты был чем-то расстроен и пришел сюда прошлой ночью. Мне не удалось выудить у нее детали, но я уловил суть – ты был не в самом лучшем состоянии.

Мое горло расслабилось, и я снова смог дышать, поэтому сделал по-настоящему глубокий вдох, чуть не задыхаясь.

– Эй, Томас?

– Да?

– Ты умеешь хранить секреты?

– Э-э… да, – ответил я.

Шериф Скай подошел к маленькому столику у двери, ведущей на задний двор, и открыл центральный ящик, засунул руку вглубь и выудил пачку «Мальборо» и коробок спичек.

– Не говори ничего Николь, ладно? Она бы меня повесила.

Я рассмеялся больше от облегчения, чем от шутки.

– Не хочешь выйти со мной наружу?

– Ладно.

Он открыл заднюю дверь и выпустил меня. На заднем дворе к цементному патио вели пара ступенек. По обе стороны от двери стояли цветы в горшках, но стульев или чего-то аналогичного не наблюдалось, поэтому мы сели прямо за дверью на верхнюю ступеньку. Шериф Скай прислонился спиной к стене дома и подкурил сигарету из своей пачки, чиркнув спичкой о свой ноготь.

Это было немного пугающе.

С мгновение он смотрел на меня, а затем протянул пачку. Я встретился с ним глазами, стараясь понять, не проверка ли это. Поступал ли он так с каждым парнем, который приходил сюда, лишь для того, чтобы проверить, не являлись ли они малолетними курильщиками?

Но потом я вспомнил, что мне восемнадцать.

Я все еще колебался, когда брал одну сигарету, стараясь сдержать трясущиеся руки, после чего позволил чиркнуть для меня второй спичкой. Я вдохнул дым, и он опалил мои легкие. И тогда отец Румпель заговорил.

– Я вроде как бросил год назад, – сказал он, – Не часто курю, так… изредка, это помогает успокоить нервы.

– Да, – согласился я, кивнув. – Я тоже не… э-э… курю много.

– Это плохо скажется на твоем времени при пробежке, да?

– Ах… да, плохо. – Я задумался, откуда он узнал о времени моих пробежек, но у меня не было возможности спросить.

– Нам нужно установить кое-какие общие правила, Томас, – сказал он. – Знаю, это может казаться какой-то тщательно продуманной хитростью – может, так оно и есть…

Он искоса посмотрел на меня, прежде чем глубоко затянуться и продолжить:

– Но я вроде как сомневаюсь в этом.

Каким-то образом он понял, что я заинтересован в ней больше, чем показывал. Шериф просил меня сохранить его секрет, но означало ли это, что и он в свою очередь сохранит мой или расскажет ей о своих подозрениях?

– Как много Николь рассказала тебе о причинах своего отъезда из Миннеаполиса?

– Достаточно, – ответил я.

Он кивнул.

– Я понимаю, что тебе не ведомо, что значит быть отцом, – сказал шериф Скай, – но после того звонка самым сложным для меня было не прыгнуть в самолет и не совершить убийство. Вторым самым сложным, что мне пришлось когда-либо сделать – это уважить желание Николь не выдвигать обвинений и не увидеть тех двоих повешенными. Ну… или по крайней мере посаженными в колонию на несколько лет.

– Она не хотела ничего предпринять по этому поводу?

– Не-а, – ответил он, устремив взгляд через задний двор на темные очертания деревьев в лесу. – В первую очередь она была слишком смущена. Она тоже делала что-то незаконное в то время и могла быть привлечена к ответственности. Она хотела оставить все в прошлом, а не ворошить это снова и снова.

Я не особо задумывался о ее мотивах, но исходя из того, что я о ней знал, все складывалось. Она не хотела, чтобы люди лезли в ее дела, а уж всеобщее внимание к ним ее бы убило.

– Я понимаю, что ты не так давно знаешь Николь, но хочу кое-что рассказать о моей дочери, – сказал шериф. Я кивнул и постарался сделать вид, что занят курением. – Она всегда была независимой личностью, сызмальства. Если ей что-то засело в голову, то лучше было сделать так, иначе разверзся бы ад. У этой девчонки есть характер.

– Хех! – фыркнул я. Да, я был в курсе о коготках котенка, без сомнений. Шериф Скай тоже хохотнул.

– Ты не раз уже видел эту сторону ее натуры, да?

– Да, – ответил я и мог поклясться, что слышал, как он сказал «хорошо», прежде чем мы продолжили:

– Когда я приехал в Миннесоту после того… «инцидента», то девушка, которую обнаружил там, была не моей дочерью, или, по крайней мере, не той, которую я знал. Она была робкой и напуганной и вечно хотела, чтобы кто-то сказал, что ей надо делать. Она не брала на себя никакой инициативы. Будто мне и так не хватало зла на все это…

Он замолчал и покачал головой, прежде чем продолжить:

– Наблюдать за таким ее поведением… Это была просто не моя девочка.

Он впечатал окурок своей сигареты в землю рядом с собой и вытащил еще одну. У меня по-прежнему оставалась половина моей, ведь я фактически не особо активно ее курил. Все, что я мог делать – это слушать его и при этом представлять мою Румпель.