Огарева, 6. Повести

- Сказал, что он инженер, приехал в Сухуми отдохнуть. Мы с ним перекинулись парой фраз - он наблюдал, как мы снимали сцену около «Эшер». Вероятно, услыхал, что мы решили поужинать, и пристроился к нам. Мы, кинематографисты, народ демократичный, не спрашивать же с каждого личный листок по учету кадров… Разговор у меня с ним был пустячный, он все на Леночку смотрел. Вроде бы, мне ничего конкретного не говорил.

- Он не говорил вам, где остановился?

- Нет. Зачем ему было говорить об этом, если я не спрашивал?

- Логично. Теперь вот что: он не рассказывал вам о своей узкой специальности? Инженер - это слишком общо.

- Он сказал, что занимается холодильными установками.

- Холодильными установками? А в связи с чем он вам это сказал?

- Он меня спросил на площадке: «Вы режиссер?» Я ответил ему, что я ассистент режиссера. И его спросил: «А вы?» - «Я инженер. А что такое ассистент? Заместитель?» - «Почти, - ответил я. - А вы инженер в какой области?» - «Холодильными установками занимался».

- Занимался? Или занимаюсь?

Чоткерашвили нахмурился, вспоминая, потом задумчиво посмотрел на Костенко и ответил:

- «Занимался». Он сказал «занимался». Он еще сказал: «Я сделал все мои дела и теперь хочу хорошенько отдохнуть. Хочу покейфовать вволю».

- Вот видите, как хорошо вы меня понимаете. Давайте-ка теперь сами помозгуйте в этом направлении. Меня интересует все, каждая мелочь, любая подробность, только в кратком выражении…

- «Подробно» только тогда подробно, когда кратко, - заметил Чоткерашвили.

- Это точно, - согласился Костенко. - Абсолютно точно. Итак?

- Одет он был очень изысканно. Не так, как одеваются пижоны, а очень скромно и дорого. Наша костюмерша, помню, сказала: «Так теперь шьют только три мастера в Союзе».

- А как зовут эту костюмершу?

- Любовь Трофимовна.

5

- Любовь Трофимовна, кто, по-вашему, шил костюм Кешалаве?

- Откуда ж я знаю, товарищ полковник. Я не Мессинг. Лучший закройщик делал - это точно. А таких раз-два, и обчелся.

- Давайте загибать пальцы.

- Что? - Женщина удивилась.

- Раз-два, и обчелся. Вот и начнем счет.

- Замирка.

- Что? - Теперь удивился Костенко. - Какая Замирка?

- Это фамилия закройщика в Москве. Замирка. Великолепно работает. Милютин и Гринберг в Ленинграде, Калнин в Риге и Тоом в Таллинне. Да, еще Куров хорошо шьет во Львове и Нимберт в Одессе.

- Вы говорили Чоткерашвили, что теперь так шьют только три мастера.

- Не помню я, что ему говорила.

- Ну, хорошо. А кто лучше всего шьет?

- Замирка, Гринберг и Милютин, - сразу же ответила женщина, и Костенко не мог скрыть улыбки.

«Все-таки женская логика совершенно разнится с нашей, - подумал он, - и с этим ничего не поделаешь. Сплошные импульсы и чувствования».

- Ну а Кешалаве кто из этих трех мог шить?

- Трудно сказать. Плечи вшиты по-американски, внутрь, а так теперь умеет только Замирка делать. Но Замирка больше любит букле, это фигуру утяжеляет, для худых это хорошо, торс кажется могучим. А цвет Замирка обычно предлагает нейтральный - серый, пепельный, коричневый. А у Кешалавы у этого синий костюм, гладкий, миллионерский.

- Почему миллионерский?

- Скромный. Очень скромный, но зато все линии отработаны, и шлицы - разрезы мы называем - замечательно сделаны, и пуговицы плоские, из ореха, а не пластмассовые. И главное - цвет. Синий цвет сейчас самый миллионерский. Наш автор рассказывал, как он в Нью-Йорке пошел на Уолл-стрит смотреть миллионеров. Ну вышли там из банка два мужика - все в переливных костюмах, ботинки на каучуке, подошва в ладонь, рубашки розовые, сели в красный автомобиль, и наш автор решил, что это и есть миллионеры, а ему спутник его, американец, показал на старикашку в синеньком костюме, который ждал такси. «Это, говорит, - настоящая акула бизнеса, а те пижоны - мелкие клерки».

Костенко посмеялся вместе с женщиной, - видимо, она очень любила эту историю о скромном миллионере и часто ее рассказывала, - а потом спросил:

- Любовь Трофимовна, а вот на мне какой костюм, можете определить?

- Венгерский. «Венэкс», пятьдесят второй размер, третий рост.

- В милицию не хотите перейти работать?

- У вас платят мало.

- Старыми сведениями пользуетесь.

Женщина улыбнулась.

- Тогда подумаю, товарищ полковник. Могу еще сказать, что пиджачок вам перешивали - обузили спину и рукава укоротили.

«Поскольку я работаю в ателье, то у меня нет свободного времени для работы на дому. Ничего добавить к этому показанию не могу.

Мастер-закройщик Замирка».

«В последние два года я не работаю дома, поскольку финорганы требуют непомерные налоги. Являюсь мастером-закройщиком ателье высшей категории № 67. Избран членом профкома.

Мастер-закройщик Милютин».

«Я работаю в ателье № 12 и дома заказов не принимаю. Больше добавить мне нечего.

Мастер-закройщик Гринберг».

С закройщиками работали параллельно: Костенко в Москве, подполковник Тимофеев в Ленинграде. Работали они по одной схеме, утвержденной начальником угрозыска страны.