Огарок во тьме. Моя жизнь в науке

У них с женой, Хелен, был славный обычай: вечером после окончания выпускных экзаменов они вели студентов в “Мальборо” – паб через дорогу – и брали нам всем выпить до самого закрытия. Это было очень мило с их стороны. И вечером после своих экзаменов я тоже сидел там с ними. А когда паб закрылся, он предложил нам с Памелой Робинсон, которая тоже собиралась в магистратуру – причем по палеонтологии, – пойти к нему домой и еще выпить, ведь нам явно не хватило. И мы имели неосторожность согласиться. Так что мы отправились к профу домой и пили и разговаривали о том, как устроен мир, и часа в два ночи Памела сказала: “Знаете, проф, нам с Джоном правда пора домой, но метро уже не ходит, так что придется вам отвезти нас”. И Холдейн сказал: “Ладно, отвезу вас по домам”. Так что мы набились в машину профа. <… > Машина была типичная холдейновская: древняя, полуразвалившаяся. И мы стали взбираться на (Парламентский) холм. И примерно на полпути к вершине в машину повалил дым. Я не стал ничего говорить, я думал, так и надо. Но Памела сказала: “Проф, машина, кажется, горит”. “Неужели? Ах вот как”. Мы притормозили. <… > Мне, как инженеру, было велено разобраться, что случилось. И было очевидно, что не случилось ничего серьезного. Всего лишь коврик под передним сиденьем упал на коробку передач и горел. Некоторое время мы на него смотрели. Потом Холдейн сказал: “А теперь дамы отойдут и постоят вон за тем столбом”. Я подумал: “Что же дальше?” И тогда он обернулся ко мне и сказал: “Смит, метод Пантагрюэля. Вы выпили больше пива, чем я. Потушите пожар”. Конечно, дело тут еще в том, что нужно было знать эпизод из классической литературы, нужно было знать, что Пантагрюэль потушил пожар Парижа, помочившись на него. Так что я последовал его примеру. И, знаете ли, если выпить очень много пива и начать писать, остановиться довольно трудно. Так что Холдейну пришлось еще сказать: “Достаточно, мальчик, достаточно”.

Но я к тому, что, если вы собирались работать и жить с Холдейном, нужно было быть готовым к жизни в несколько непредсказуемых обстоятельствах, и я… я был… еще кое-что о Холдейне: если он говорил что-то, с чем вы были не согласны, можно было сказать ему заткнуться и перестать валять старого дурака – он не возражал. Но с ним надо было вести себя именно так – вежливость не помогала; если он говорил что-то, с чем вы не могли согласиться, надо было давать отпор.

Запись дает некоторое представление, но стоит послушать самого Джона, он великолепный рассказчик.