Огибая свет (СИ)

Антиворовская цепь, соединявшая конструкцию с плитами Круга Весеннего Спокойствия, лязгнула, натянулась… и безжалостно выдрала спинку из моих пальцев. Кресло с грохотом сложилось, крутанулось, лапки лязгнули по краю стола и больно ударили меня в бедро, а затем мой несостоявшийся снаряд мирно завалился на бок между мной и Жи-ми…

Да, тот определённо опешил.

И от беспросветной наглости терюнаши, и от столь же потрясающей глупости. Несколько мгновений красные глазёнки-бусинки лихорадочно метались между павшей раскладушкой и мной, будто их обладатель решительно не хотел верить в реальность произошедшего.

Затем гадёныш язвительно фыркнул, и сделал шаг вперёд.

Магда остановилась, снова обернулась, на этот раз устало и нетерпеливо.

Я отскочил, отгораживаясь от низкорослого чу-ха столом, и спешно сунул пальцы в карман с верным кастетом…

Но вышло всё чуть иначе и не так легко, как у подъезда к «Куску угля». Потому что на этот раз напалечная бита, вероятно, вступила в предательский сговор с проклятым прикованным креслом, намеренно запуталась в смотанном галстуке-шнурке, и долго не хотела разом надеться на пальцы. Да к тому же чуть и вовсе не выпала…

Заметив оружие, Жи-ми ухмыльнулся ещё шире. Красная Вистар шумно вздохнула и выразительно взглянула на часы в гаппи.

Альбинос прыгнул.

Легко, без подготовки, будто подхваченный порывом ветра. Я отскочил, едва не получив подошвами в грудину, и ударил его дважды — обманным левым крюком и сразу прямым в челюсть. Оба выпада отлупили пустоту, а в следующую секунду в лёгких вспыхнуло.

В глазах потемнело. Отлетев на шаг, я рухнул на колено, хватаясь за грудь и пытаясь вспомнить те славные, явно недооценённые деньки, когда вообще умел дышать.

Удар Жи-ми был настолько молниеносным и неуловимым, что хотелось стонать в голос. Впрочем, я и без того стонал, силясь судорожно вздохнуть отбитыми лёгкими.

На нас покосились с далёких лавочек, с опаской и любопытством, а кто-то даже приподнял «болтушку». Впрочем, Магда тут же издала громкий цокающий звук, и зевака предпочёл вспомнить, что у него запланирована срочная поездка на «сквозняке». В конце концов, не такое уж это и редкое зрелище, когда тетрон избивает подозреваемого посреди шумного города…

Жи-ми подступил и укоризненно склонил голову.

Я же почти вернул себе бесценное дыхание, но показывать этого не торопился. Чу-ха подошёл ещё ближе, навис и потянулся ухватить за капюшон, и тогда я всем телом бросился ему в пояс в попытке опрокинуть. Саданул кастетом в бедро, вызвав вой боли и град коротких рубящих ударов по спине. А в следующий миг красноглазый выкрутился приёмом, который я бы очень хотел выучить немного раньше…

Оказался слева от меня, ударил коротким в ухо, добавил нижней лапой в живот.

Я рухнул под стол, за которым мы ещё совсем недавно так мило болтали с Магдой. Судя по трескучему пожару в грудине, надломленное Сакагой ребро нового пинка всё-таки не выдержало…

Весьма позорно застонав, я перевернулся на четвереньки, и покрепче утвердил кастет на пальцах.

Жи-ми мягко подошёл, теперь настороженный и готовый к очередной попытке сбить его с ног.

— Угомонился? — негромко пропищал он, заставив вспомнить, до чего же мерзкий у помощника Алой Суки голосок.

— Да… — выдохнул я, тряся опущенной головой. — Всё, пунчи, всё, урок усвоен…

Затем дождался, пока ублюдок крепко ухватит меня за край капюшона, распрямился со всей возможной прытью, и шарахнул кастетом снизу вверх.

Громкий хруст удивил нас обоих.

Альбинос снова оказался в трёх шагах от меня. Пригнулся в оборонительной стойке и ошеломлённо ощупал разбитую челюсть. Я окончательно поднялся с колен, опёрся задом о стол и недоверчиво покосился на кастет, украшенный каплями крови.

— А нельзя ли чуть быстрее⁈ — раздражённо поинтересовалась Магда, будто торопила нерасторопного продавца в мясном ряду.

Верхняя губа Жи-ми задрожала от гнева. Обнажились жёлтые резцы, и без того жуткие глазки стали ещё краснее, и он потянулся к башеру на бедре.

— Ты станешь говорить и без колена, борф… — прошипел альбинос, пуская кровавые пузыри.

Хм, буду откровенен, такого исхода я не предвидел. Одно дело — самозабвенно лупить друг друга когтями или даже палками, и совсем другое — добавлять в игру краплёные карты…

Однако самое забавное состояло в том, что чем выше становились ставки, тем спокойнее и увереннее я себя ощущал.

На этот раз кастет без труда и заминки соскользнул с пальцев, правая рука привычно нырнула под пальто, и через вздох в лоб альбиноса уставился взведённый «Молот».

— Не нужно, — попросил я. Причём говорил очень искренне, клянусь! — Это не «сомотранк», пунчи, а мне совсем не хочется крутить тебе хвост…

Шкурохранитель замер, едва дотянувшись до набедёрной кобуры. Уши подрагивали, пальцы задумчиво, почти нежно поглаживали рифлёную рукоятную накладку.

— Ланс, *баный мудила!

Пронзительный визг Магды был таким требовательным и неподдельно удивлённым, что с окрестных лавочек на площади тут же сдуло ещё пяток последователей «безучастного глазения».

— Ты совсем, байши, *анулся на свою тупую башку⁈