Огюст Бланки

Но есть вещи, которые посерьезнее сентиментальных соображений о несправедливой участи вечного узника. Бланки — символ революции, символ Коммуны, единственный человек, который уже десяток лет воплощает, выражаясь словами Маркса, ум и сердце пролетарской партии во Франции. Сама эта партия существовала в потенциальной форме различных групп, организаций, движений и тенденций, опиравшихся на рост и усиление французского рабочего класса. Происходит не только его численное увеличение. Несмотря на запрещение, все чаще вспыхивают стихийные забастовки. Начавшийся в 1873 году экономический кризис вызывает безработицу, снижение заработной платы, что усиливает недовольство рабочих своим положением.

Что касается самой бланкистской партии, то она существует в эмиграции, главным образом в Англии, в виде полулегальной группировки «Революционная Коммуна». О ней уже упоминалось в связи с ее участием в Первом Интернационале и ее выходом из него. В 1874 году бланкисты публикуют новый манифест «К коммунарам». В нем предсказывается неизбежность наступления революции. Свою программу бланкисты выражают в тройном девизе: «Атеизм, коммунизм, революционность».

В 1876 году в Париже состоялся первый общенациональный рабочий конгресс. Он высказался за республику, за создание рабочей политической партии, за амнистию коммунарам, за светское образование. Участники конгресса не только не выдвигали никаких революционных идей, но даже подчеркивали, что они действуют в духе «мудрых советов министра внутренних дел». Первый французский рабочий конгресс вызвал одобрение буржуазной печати, в которой с удовлетворением отмечалось, что его участники вели себя «вполне прилично». Зато бланкисты резко осудили конгресс за пособничество буржуазии, «отказ от революции и отрицание Коммуны».

В январе 1878 года в Лионе состоялся второй конгресс французских рабочих, который прошел в таком же примиренческом духе, как и первый. Председательствующий, открывая конгресс, подчеркнул: «Мы не безрассудные утописты, питающие ненависть ко всему существующему». Правда, на втором конгрессе много раз произносилось слово «социализм». Это не было лишь обновлением прежнего прудонистского ораторского жаргона. Во Франции начинается распространение марксизма.

Еще в 1876 году в кафе «Суфле», на углу улиц Сен-Мишель и Сен-Жермен, стали собираться студенты, журналисты, рабочие и горячо обсуждать социальные проблемы. К этому времени появился французский перевод «Капитала» Маркса. Его нередко упоминали на собраниях в «Суфле». Особенно внимательно слушали здесь худого, черноволосого тридцатилетнего журналиста, известного под именем, звучавшим как пистолетный выстрел, — Жюль Гэд. Матье-Жюль Базиль (настоящее имя Гэда) — сын бедного учителя. Не посещая никакой школы, он блестяще выдержал экзамен на бакалавра и, не достигнув еще двадцати лет, сам стал зарабатывать себе на жизнь. Сначала враг Луи Бонапарта, он решительно поддержал Парижскую коммуну в своей газете «Право человека», за что получил пять лет тюрьмы. Но Гэд бежал в Швейцарию, а потом сошелся с марксистами. Вернувшись в 1878 году на родину, он стал издавать газету «Эгалите», оказавшуюся затем первой марксистской газетой во Франции. Собственно, впервые Гэд выразил согласие со взглядами Маркса и Энгельса весной 1879 года.

Именно эта газета 27 января 1878 года напечатала статью, в которой предложила выставить Бланки кандидатом в парламент на ближайших выборах. Она призвала развернуть активную агитацию за его избрание и заставить таким образом освободить Бланки. В марте должны состояться частичные выборы в Марселе. Там и выдвинули впервые Бланки кандидатом в депутаты. Затея представлялась его противниками нелепой: ведь Бланки лишен гражданских прав, и голоса, поданные за него, просто пропадут впустую. Такая пропаганда всегда, до сих пор действует на французов, которые не любят «бесполезного» голосования. Поэтому он получил всего 618 голосов. Любопытно, что избранный в этом округе республиканец Анри Аман взял на себя обязательство добиваться помилования Бланки. После выборов он явился в Париже к сестре Бланки мадам Антуан, чтобы сообщить ей о своем намерении. Однако она просила его не предпринимать никаких демаршей, поскольку ее брат не хочет помилования от правительства.