Огюст Бланки

Почему Бланки отказался от защиты? Этот вопрос несколько месяцев интриговал воображение французов, пока Дюпон де Буссак в журнале «Ревю де Прогре» не раскрыл тайну. Адвокат рассказал, что с самого начала он со всем своим огромным опытом защиты многих революционных республиканцев был поражен трудностью возникшей перед ним задачи. Во время встречи с Бланки в его камере Консьержери он говорил своему клиенту, что если он будет говорить о его непричастности к заговору и отсутствии доказательств вины, то это окажет самое пагубное воздействие на репутацию Бланки. Все его враги получат новую возможность поливать грязью имя революционера, который вовлек в опасную авантюру столько неопытных и простодушных людей, а сам, скрывшись с поля боя, пытается выйти сухим из воды. Не дослушав объяснения своего адвоката, Бланки решительно заявил, что на суде не должно быть сказано ни одного слова. Действительно, если открыто признать фактическую картину, то есть главную руководящую роль Бланки в «Обществе времен года», признать тот факт, что он был вождем восстания 12 мая, то это будет выглядеть просто пародией на тот благородный спектакль, который устроил на первом процессе Барбес. К тому же это жалкое подражание «рыцарству» Барбеса, спасшему ему жизнь, не поможет Бланки. Если же просто оправдываться и опровергать обвинения, то, значит, подтверждать клевету. Бланки предпочитал быть казненным, но необесчещенным. Отсюда и неожиданная для всех сцена отказа от защиты на суде.

Но если проблему защиты на суде Дюпон де Буссак решил по соглашению с Бланки путем замены красноречия молчанием, то ему пришлось долго и терпеливо объяснять эту тактику трем женщинам, мучительно переживавшим судьбу сына, мужа, брата. Мать Бланки, его сестра и Амелия в ужасе. Они умоляют Дюпона сделать все, чтобы спасти жизнь Огюста. Как объяснить им всю сложность возникшей ситуации, требующей вообще отказаться от защиты? Как убедить их, что смерть родного человека на гильотине предпочтительнее, чем потеря его непонятной для них «чести»? Дюпон де Буссак долгими часами выдерживает мучительное объяснение.

Особенно тяжелы муки Амелии. Кажется, что она уже перенесла все мыслимое и немыслимое: неудачи, страх, клевету, тягостные месяцы неизвестности, когда Бланки скрывался от полиции. Несколько раз в ее доме полиция устраивала обыски. У нее забрали все, даже письма от любимого Густо, как ласково называла Амелия своего мужа. Ее вызывает судья и грубо повторяет ей все клеветнические вымыслы против ее мужа, убеждая, что эшафот — единственное, чего он достоин. А потом она, охваченная ужасом, горем, сомнениями, скрывается среди публики в палате пэров и слышит ужасающе хладнокровное заявление мужа о том, что ничего, абсолютно ничего он не будет говорить. 31 января объявляют приговор. Двоих оправдывают, 28 осуждены к тюремному заключению на срок от трех до 15 лет. И только ее муж осужден на смерть.

Бланки ожидал решения в своей камере в Консьержери. Здесь, в самом центре Парижа, на месте дворца французских королей — древняя тюрьма. За восемь веков ее старые камни видели множество обреченных. Последние дни и часы перед казнью провели здесь знаменитости вроде убийцы Генриха IV Равайяка. В эпоху революции в этих камерах готовились к встрече с гильотиной королева Мария-Антуанетта, Шарлотта Корде, жирондисты, якобинцы, сам Робеспьер…

Смертный приговор ему объявляют ночью, когда внезапно с лязгом открывается дверь камеры и входит целая группа людей: начальник тюрьмы, офицеры суда, несколько жандармов. Еще много толпится в коридоре.

Бланки внезапно просыпается. Он молча сидит на своей койке. Офицер говорит, что им поручено зачитать приговор. Чтение продолжается долго. Без всяких признаков волнения Бланки внимательно слушает. Но вот слова: «Приговаривается к смертной казни». Офицер невольно понижает голос, произнося их почти шепотом. Бланки просит повторить, и роковые слова звучат громко и отчетливо. Руки Бланки непроизвольно вздрагивают, он подымает их к груди. Это чисто рефлекторное движение. Но оно вызывает у жандармов опасения, что осужденный может в припадке отчаяния совершить самоубийство или нападение на охрану, как случалось в таких обстоятельствах. И на него напяливают смирительную рубашку, хотя Бланки ведет себя совершенно невозмутимо и не произносит ни слова. Он ждал смерти, и он готов…