Огюст Монферран

Трудно установить истинные причины столь яростных нападок Модюи на Монферрана. Мы можем лишь предполагать, какими мотивами он руководствовался. Он обвинял Монферрана в отсутствии таланта, считал, что «лукавство и ложный блеск» помогли ему занять то ведущее положение, которое он получил в России как иностранец, что доверия Александра I он добился путем рекомендаций авторитетных французских архитекторов и особенно Бетанкура. Даже хорошие манеры и светский образ жизни, по мнению Модюи, в немалой степени способствовали продвижению Монферрана. Высказывания Модюи о Монферране свидетельствуют о его личной неприязни, что становится особенно очевидным, когда он, обращаясь к послу Франции, призывает его восстановить против архитектора общественное мнение и запросить Персье и Фонтена, учителей Монферрана, о его профессиональной подготовке, а также навести справки о его службе во время наполеоновских войн ^[17]. С теми же обвинениями Модюи обращался к Александру I, в частности, с такими словами: «Я должен отдать справедливость моему противнику. Трудно представить себе человека, более способного, чем он, преуспевать при помощи тех средств, к помощи которых он прибегает. И весьма возможно, что он сделал бы в конце концов блестящую карьеру, если бы провидение не столкнуло меня с ним…» ^[18].

Академия художеств в споре двух иностранцев проявила зрелость в защите своих интересов. К записке Модюи безразлично отнестись было нельзя и потому заседание академиков от 21 октября 1820 г, вынесло следующее решение: «Члены Императорской Академии художеств, присутствовавшие в сем заседании, рассуждая о существенном предмете упомянутой записки, признали, что, во-первых, она содержит в себе не столько общие и новые соображения, кои могли бы способствовать к дальнейшим успехам архитектуры, сколько разбор и показание ошибок и погрешностей г-на Монферрана как в произведенных уже им, так и в предполагаемых еще строительных работах Исаакиевского собора… Во-вторых, его записка, не относящаяся вообще к успехам художества, а касающаяся токмо до одного г-на Монферрана, составляет, так сказать, частный между ними спор, для решения коего недостаточно показаний одной стороны, но надлежало бы рассмотреть также и возражения другой, дабы и те и другие сличить в самом… производстве работ… В-третьих, что как сия перестройка по высочайшей воле поручена в ведение особой учрежденной для того Комиссии, то все, что токмо к лучшему по оной изобретено или усмотрено будет, должно подлежать предпочтительно суждению сей Комиссии, которая по своему усмотрению не преминет дать ход всем таковым, к ощутительной пользе казны клонящимся предложениям, а потому г-н Модюи может с лучшим успехом обратиться к оной Комиссии с своею запискою…» ^[19].

По распоряжению Александра I для детального рассмотрения замечаний Модюи и ответов Монферрана был образован специальный комитет под председательством президента Академии художеств А. И. Оленина. В состав Комитета вошли профессора: Андрей и Александр Михайловы, А. И. Мельников, И. Г. Гомзин; академики: В. И. Беретти, И. П. Бернаскони, К. X. Вильстер, В. П. Стасов и архитектор К. И. Росси, а также каменных дел мастер Руджи, инженер-генерал П. П. Базен и полковник М. Г. Дестрем.

Президент Академии художеств Оленин, рассмотрев замечания Модюи и ответы на них Монферрана, составил записку, в которой против каждого замечания Мюдюи поместил ответ Монферрана. Эти материалы были изданы на французском языке под названием: «Возражения архитектора Модюи архитектору Монферрану на проект Исаакиевского собора и ответ Монферрана г-ну Модюи» ^[20].

После того как члены Комитета изучили эти материалы, состоялось очередное заседание Комитета для обсуждения и принятия решения. Обсуждение было детальным. Читались обвинение Модюи и ответы Монферрана, по каждому пункту высказывалось мнение каждого члена Комиссии; мнения обобщались президентом Академии художеств. Протоколы всех заседаний велись достаточно подробные, и рассмотрение любого вопроса было исчерпывающим. Основные профессиональные замечания Модюи, помимо общих и личных обвинений, сводились к нескольким положениям. На заседании Комитета 30 сентября 1821 г. Монферран предложил, разбирая записку Модюи, рассмотреть и изучить отдельно три принципиально важных вопроса: о новом фундаменте, о соединении старых и новых частей здания с новыми и о возможности сооружения купола в соответствии с его проектом на двух старых и двух новых пилонах.