Огюст Ренуар

Произведения последних лет чрезвычайно многочисленны: это пейзажи, портреты, натюрморты, обнаженная натура, скульптура, керамика. Художник не связывает себя требованиями точной передачи натуры. «Модель должна присутствовать, чтобы зажигать меня, заставить изобрести то, что без нее не пришло бы мне в голову, удерживать меня в границах, если я слишком увлекусь», — признается он. Натурщицы свободно двигались по мастерской, пели, смеялись, разговаривали. Простые, здоровые, с чуть тяжеловесными формами крестьянок, они олицетворяли для Ренуара идеал прекрасной, совершенной личности. Конкретные образы уступают место обобщению, мимолетность жизненных впечатлений — устойчивости и протяженности во времени. Слабея, кисть Ренуара становится более широкой и спокойной, вспышки цвета исчезают, свет трактуется несколько приглушенно. Все приходит к ровному и одномасштабному ритму однородных контуров и круглящихся поверхностей. Однако формы кажутся порой несколько рыхлыми, плывущими: парализованный Ренуар с трудом удерживал кисть.

Живопись этого периода можно упрекнуть в некотором сюжетном и колористическом однообразии. Вариации красного, розового и золотистого, которые наиболее часто употреблял тогда Ренуар, дали этой манере название «красной». Интерес к монументальным, пластически-выразительным формам обусловил обращение мастера к скульптуре. Он выполняет статуи «Венеры», «Прачки», «Моющейся», делает ряд рельефов. Ренуаровское понимание пластики наиболее близко Майолю, с которым он дружил в эти годы.

Последовательное стремление художника утверждать в жизни только светлое, радостное начало, в котором он видел единственную возможность противостоять трагическому несовершенству реальной действительности, гуманистично в своей основе. На рубеже XIX–XX веков, в кризисную, переломную эпоху европейской культуры, цельность мироощущения мастера была проявлением веры в здорового духом и телом человека.

В поздних произведениях Ренуара происходит процесс нарастания декоративных элементов. Станковая картина постепенно обретает ярко выраженную декоративную ценность. Живопись Ренуара приближается теперь к панно. Предметно-пространственное единство, архитектоника построения картины позволяют связать ее с архитектурой стены.

Свои мысли о современном искусстве Ренуар изложил в предисловии к трактату Ченнино Ченнини (текст предисловия почти полностью приводится в книге). Этот любопытнейший документ до сих пор не получил должной оценки, а между тем он представляет огромный интерес. Слова, произнесенные Ренуаром в адрес «мечтавшего вернуть фреске ее прежнее место в архитектурной декорации» Виктора Моттуа, о том, что «он пришел слишком поздно в этот слишком старый мир», могут быть отнесены и к нему самому. Ренуар также грезит об искусстве, которое было бы «произведением не одного человека, а созданием коллектива», прекрасно понимая, что «наше время не является для этого подходящим». Не нашедший путей в монументальную живопись, художник сознавал, насколько утопичны его проекты. Превращение искусства в рыночный товар, приспособленчество салонного академизма заставляют Ренуара с горечью вспоминать мастеров итальянского Ренессанса, для которых «честь создания прекрасного произведения была важнее заработка». Распад художественной корпорации импрессионистов тяжело переживался Ренуаром, хотя он и был одним из первых, официально «изменивших» групповым выставкам ради легкого успеха в Салоне.

Вытесняющая ремесленника индустриализация «убила радость труда», а «подавление умственного труда в ремеслах и производстве отразилось на пластических искусствах». Но даже «умелые ремесленники, знающие технику своего ремесла, не смогут достичь многого, если у них не будет идеала, способного оживить работу», — утверждает Ренуар. Говоря об «утраченных иллюзиях», художник имел в виду квиетизм некоторой части представителей французской живописи начала века, который сузил круг их интересов и проблематику их творчества. Ограничив себя созданием декоративных, станковых полотен, Ренуар понимал, что он лишен иных возможностей проявить свою творческую индивидуальность.

Ренуар вошел в историю французского искусства как один из самых обаятельных, тонких и истинно национальных художников. В своеобразии его таланта нашло проявление своеобразие исконно галльского характера, обладающего удивительной способностью наслаждаться земными радостями жизни. Ренуар относится к числу тех немногих мастеров своего времени, которые сохранили представление о цельности человеческой личности. Пессимизм, мучительные раздумья о трагическом несовершенстве бытия были всегда чужды ему. Свидетель грандиозных исторических коллизий, он отрицал все то, что нарушает великую гармонию природы. «В мире достаточно печальных вещей — так не будем же создавать еще и новых» — любил повторять художник. В день смерти, почти в агонии, он пишет свой последний натюрморт — цветы, в которых он видел олицетворение вечно юной жизни.