Оглашенные

На душе сделалось так тоскливо, такое ощущение тотальной покинутости поднялось со дна души. Вот, позавчера был у Партайгеноссе, – вспомнил я. – Смотрели какой-то порнофильм. Как ни накручивал себя, а чувство после просмотра омерзительное. Теперь внутри меня совсем ничего нет. Даже блудные помыслы погасли. Теперь по-настоящему клякло!..

– Господи, помоги! – вдруг мысленно прокричал я, как бы глухим голосом, словно с самого дна души. – Господи, помоги! Распадаюсь на куски! При этом, знаю, что Ты есть и что Ты любишь меня. Но почему нет Твоего прямого участия в моей несчастной жизни?! Вон, как пишут в духовных книгах: помолился – и чудо. Чудеса здесь, чудеса там. Везде явные знаки Божественного присутствия…А у меня ничего, пусто!

Я готов был расплакаться, как ребенок. Но тут вспомнил: лучшее мое лекарство от уныния – это самый обычный сон. И я лег спать. И снились мне нелепые, как моя тоска, короткие сновидения. Какие-то незапоминающиеся обрывки. Только под утро приснился очень яркий сон. Приснился отец Иван, он пришел прямо ко мне на работу, только работа моя была в другом, незнакомом мне месте – я охранял какое-то здание с большими полупустыми комнатами. Мы долго о чем-то говорили, прогуливались пустынными комнатами.

Вдруг отец Иван исчез, но я во сне знал точно, что он где-то спрятался. И тут комнаты наводнились незнакомыми мне людьми полубандитского вида. Я долго куда-то бежал (не помню, гнался ли кто за мной). Бежал, пока не оказался на широком и плоском, как блин, поле. Рядом со мной снова был отец Иван.

Смутно помню, как он мне эмоционально говорил – я тебя предупреждал, это плохие люди, они торгуют наркотиками, они могут посадить… Мы шли по полю, пока не уперлись в автобусную остановку. Остановка выглядела нелепо среди голой и серой степи.

На остановке был только один человек – высокий рослый священник с русой окладистой бородой и немного надменным, как мне показалось, лицом. Отец Иван вдруг заговорил о фарисействе в Церкви, о том, что нет старцев, нет опытных духовников. Что большинство из так называемых «духовных» носят лишь лицемерные маски на лице, подобно протестантским пасторам. И всюду интриги, фальшь, погоня за материальным благополучием, карьеризм, жестокосердие…

Пока отец Иван все это говорил, он стремительно, прямо на моих глазах, уменьшался в размерах. И совсем исчез. А я оказался в автобусе, сбоку от меня сидел тот самый рослый батюшка, с окладистой русой бородой.

– А ну перекрестись! – грозно сказал он мне.