Оглашенные

Опять снился нездоровый сон. Он был как бы продолжением предыдущего сна о судилище. Я, как и обещал, бросаюсь в лестничный пролет. Лечу. Только не вниз, а куда-то вверх и немного вбок. И опять ужас перемежается с наслаждением. В небе ущербная луна, ее я вижу отчетливо. Радостное ощущение освобождения от суда земного мешается в душе с каким-то нездоровым болезненным наслаждением от самой смерти, распада, самоуничтожения. Хочется исчезнуть, раствориться в лунном свете. Кануть в небытие. И опять нечто необъятное, неопределенное начинает засасывать меня. Однако теперь сладострастный момент резко отступает на задний план. Остается всепоглощающий ледяной ужас. Я задыхаюсь. Кромешный мрак обволакивает меня. Сдавливает, душит все сильнее и сильнее…

Проснулся в холодном поту. Едва не задохнулся под собственным одеялом!

Пора к Валере-Юристу. На консультацию. Надо убедиться, что Мимикирпичев не водит меня за нос. И максимум, что мне грозит, это год условно. А потом отбросить все свои дурацкие страхи.

Попасть домой к Юристу оказалось весьма непросто. Валера теперь сам по себе, у него уединенная жизнь «мистика-эзотерика». Старые знакомые ему теперь не милы. Мол, «фонят» они все; одни религиозным фанатизмом, другие винным перегаром.

Старые знакомые напоминают о старой жизни, от которой Юрист, как может, отрекается. Не от того ли, что так быстро угас его «религиозный запал»? Исчез апельсиновый поп, и страх перед демоническими силами тут же прошел. Обещал отцу Ивану, что из храма теперь ни ногой, а в итоге хватило только на посещение пары воскресных литургий.

Церковную литературу он действительно приобрел, начал с упоением читать, но споткнулся на брошюре о будущих вечных муках и Страшном Суде. Валера, как и подобает «человеку Розы Мира», наотрез отказывается принимать идею вечных мук. Собственно, и я ее не приемлю (в том виде, как она, эта идея, подается в разных сомнительных и порой откровенно человеконенавистнических брошюрках). Но я все же давно успокоился на сей счет, я знаю, что, с одной стороны, загробные понятия не постижимы для нас, живущих по эту сторону, а с другой – и у Святых Отцов на эту тему есть разные мнения.