Оглянись на бегу

– Должен вам сказать… – начал Эрик. Он знал, что Александер, чтобы исполнить обещание, данное Льюеллену, должен проголосовать против закона об экспорте.

Александер улыбнулся.

– Иди и делай то, что я сказал. Возвращайся, как только сможешь. Думаю, ты еще успеешь на голосование. И не беспокойся, Эрик.

– Хорошо. Вернусь через несколько минут.

Эрик вышел и исчез в переплетении коридоров. Через пятнадцать минут, сгорая от волнения и любопытства, он вновь проскользнул в зал.

Скучающие сенаторы один за другим отдавали голоса «за» или «против». Трое республиканцев проголосовали против ограничения экспорта и любых дальнейших мер по борьбе с наркобизнесом. Сенатор Бассет, довольный и уверенный в себе, отдал голос за передачу проекта закона в комитет и дальнейшую разработку. Вместе с ним проголосовали сенаторы-демократы Смитсон и Карлтон. Все взгляды обратились на младшего из сенаторов, Гранта. Эрик впился в него глазами. Сенатор Бассет побагровел.

Александер бросил взгляд на Эрика; тонкие губы его изогнулись в едва заметной улыбке.

– Джентльмены, я проголосую так же, как и мои уважаемые коллеги. Я хочу, чтобы проект закона был передан в комитет, прошел дальнейшую разработку и вступил в действие.

Эрик схватился за сердце. Едва держась на ногах, поднялся и вместе с Александером вышел из офиса. Что же наделал сенатор Александер Грант? Что теперь будет? Он продал душу черту и решил его перехитрить. В Калифорнии его ждет химический ад и жирный дьявол, окутанный клубами сигарного дыма.

– Милая! Какой сюрприз!

Александер стремительно вошел в офис и заключил Полли в объятия. Эрик тактично остался у дверей. Александер его удивил: не зная его, Эрик мог бы подумать, что сенатор искренне рад видеть жену.

– Александер! – прошептала Полли: ее смущало присутствие Эрика. – Я так рада, что ты не сердишься!

– Сержусь? Что ты! Я просто не ожидал. Я столько месяцев томился на заседаниях, что успел забыть, как красива моя любимая женушка. Тебя встретил Эрик?

Полли заглянула мужу через плечо.

– Да, он был так добр, что напоил меня кофе.

– Кофе? Мог бы дать тебе чего-нибудь посущественней. Готов поспорить, у тебя весь день ни крошки не было во рту. Я знаю тут неподалеку отличный ресторанчик – лучшая еда в Вашингтоне. Пойдем туда и отпразднуем твой приезд, а потом я покажу тебе свою квартирку.

– Да я не так уж хочу есть… – начала Полли. Она была счастлива оттого, что Александер не сердится. И еще оттого, что он работает, как ей и говорил.

– Ну пожалуйста, – мягко настаивал Александер. – Ко мне приехала жена, и я хочу отметить это событие. Ты, наверно, хочешь умыться с дороги. Ванная комната внизу, с той стороны прихожей. Я сделаю несколько звонков, и мы пойдем.

И Полли отправилась в ванную. Душа ее пела от счастья. Моника ошибается: Александер ее любит. Он так обрадовался, когда ее увидел! Он просто забыл позвонить ей и пригласить сюда. Неудивительно: ведь у него столько дел! Но на самом деле он добрый, нежный и любящий. Больше Полли в этом не сомневалась.

Александер и Эрик молча провожали Полли взглядами. Как только она скрылась, улыбки их погасли. Александер взял Эрика за руку; глаза его сделались стальными.

– У тебя есть ключ от моей квартиры?

Эрик кивнул.

– Отлично. Отправляйся туда немедленно. Эллисон оставила халат в ванной и кое-какие вещи в спальне, в третьем ящике гардероба. Убери розовый шампунь, лишнюю бритву и зубную щетку. Я приведу Полли домой в десять. До десяти все должно быть готово.

– Будет сделано. – Эрик снял с вешалки плащ и уже направился к лифту, как вдруг вспомнил, что так и не задал Александеру «вопроса дня».

– Александер!

– Да?

– Вы проголосовали за закон об ограничении?

– Совершенно верно, – с улыбкой ответил Александер.

– Хозяин «Рэдисон» будет недоволен, – заметил Эрик. Ему было не по себе. Он терпеть не мог чувствовать себя виноватым – особенно когда сам ни в чем виноват не был.

– Не припомню, Эрик, чтобы я просил тебя заботиться о хозяине «Рэдисон».

Несколько долгих секунд они смотрели друг другу в глаза. Наконец Эрик повернулся и почти бегом бросился к лифту. У Александера Гранта короткая память, думал он. Ничего, когда-нибудь он пожалеет, что так легко отказался от Эрика. Настанет день, когда он приползет к нему и будет умолять о помощи. Тогда-то Эрик на него посмотрит! Нет, он, конечно, поможет; но не забудет сказать при этом: «Я же вам говорил…»

– Что ты, Александер, здесь очень мило! Такая прелестная квартира! – восторженно восклицала Полли, осматривая квартиру Александера с двумя спальнями, которую он только что назвал «своим вашингтонским домом».

– Рад, что тебе нравится. Но, по-моему, здесь тесновато. И вообще, совсем не то, к чему мы с тобой привыкли.

– Но, Александер, разве наш дом не везде, где мы вместе? – напомнила Полли. – Разве не для этого мы помирились?

Александер хотел снять пальто, но Полли, зайдя к нему за спину, стянула пальто быстрее, чем сенатор успел возразить.

– Полли, я могу раздеться и без няньки, – проворчал он.