При Сталине в СССР, и при Гитлере в Германии эмиссионная активность государства и кредитная активность банков не выходили за пределы, допускаемые законом сохранения энергии по отношению к устойчивости многоотраслевых производственно-потребительских макроэкономических систем. Именно по этой причине, без золотого обращения внутри обоих стран, их экономика в те годы была наиболее быстро развивающейся в мире. Именно по этой же причине — соблюдению финансово-энергетических пропорций, т.е. энергетического стандарта обеспеченности средств платежа — экономика Японии на протяжении всех послевоенных лет являет “экономическое чудо”. Причем в Японии никогда не было свободного ссудного процента, как в Европе или России наших дней, по какой причине её банки вынуждены работать в режиме “госплана”, распределяя кредитные ресурсы, всегда меньшие по отношению к объему запросов на кредит, по здравому смыслу в соответствии с общеяпонскими долгосрочными интересами, а не так, как это имеет место в США, Европе или в России наших дней по принципу: «Кредиты тем, кто может заплатить за них больший процент, а что будет с производством и народом — не наше дело, а производственники и народ пусть крутятся, как умеют», что ясно из речей ростовщиков на TV Израиля.
Но в этой же статье “Советской России” о выступлении доморощенных ростовщиков на израильском телевидении
«Я с большим интересом посмотрел этот эпизод. И должен вам сказать, что владельцы крупнейших наших телевизионных каналов не нашли возможности изложить это по своим телевизионным каналам, а вот там, перед чужим телевидением [115] они говорят достаточно откровенно, с изрядной долей цинизма.
Что касается содержания высказываний, то у меня есть пара замечаний.
Во-первых, последнее высказывание господина [116] Гусинского о Форде. Это некорректно, в самом лучшем случае. Это грубая подделка. Дело в том, что Форд создавал материально-техническкую базу Соединенных Штатов. Ведь та империя, которую создал Форд, стала оплотом нынешнего могущества Соединенных Штатов. Ведь Форд начинал с того, что создал собственный автомобиль, ввел величайшее достижение тогдашней технологии — конвейер, что помогло резко сократить себестоимость продукции, а следовательно и цены на нее. (…)
Честно сказать, нынешние российские банки, в том числе и те, которые были названы, не играют такой роли в укреплении могущества [117] государства Российского. По официальным данным 98 процентов всех банковских капиталов инвестируется не в промышленность, а в самые что ни на есть краткосрочные торговые кредиты, причем чаще всего в торговые кредиты — всего на два месяца. То есть банки качают огромные суммы капитала, вовсе не затрагивая нашу отечественную промышленность. После них не останется никакого могущества. Интересы их и интересы национальной России не совпадают, как совпадали интересы Форда и Америки.»
В полном соответствии с традициями политработников, генерал хранит верноподданность ныне правящему режиму и его хозяевам. Прежде всего, если бы банки качали огромные суммы капитала «вовсе не затрагивая нашу отечественную промышленность», то промышленность бы и работала, а не деградировала, а большинство населения были бы уверены в завтрашнем дне и жили год от года лучше, а не оказались бы за воротами их собственных (до 1992 г.) предприятий без средств к инвестированию в организацию нового собственного бизнеса. Банки высосали ростовщичеством огромные суммы оборотных средств и создали кризис неплатежей, ненаполняемость бюджета налогами, сожрали накопления населения. Но в якобы патриотической “Советской России” говорить об этом не принято, также как об этом принято умалчивать во всей продемократизаторской прессе.
И если до генерала всё же доходит, что «интересы их и интересы национальной России не совпадают», то обязан [118] был перед народом перейти в идеологическое контрнаступление на Гусинского и прочих и огласить через газету законодательное предложение патриотической общественности: