Огнедева

Эти слова Дивляна едва расслышала, но бегом пустилась к дому. Весь берег, полный людей, шумно бурлил, вокруг не умолкал громкий двуязычный говор, но она ничего не видела и не слышала, кроме своего счастья, которое несло ее, будто крылья. На пальцах обнаружились две ссадины — ободрала о какую-то Вольгину пряжку и не заметила как, но сейчас и это было ей приятно как доказательство того, что эта встреча ей не приснилась, что Вольга действительно вернулся!

Когда Домагость со старейшинами и приезжими явился на гостиный двор, Милорада встречала их вместе с Дивляной, уже прибранной и одетой как полагается: в красную исподку и белую верхницу, обильно расшитую девичьими узорами и отделанную узкими полосками черного шелка, с широким нарядным поясом, который подчеркивал тонкий гибкий стан, с ожерельями из стеклянных «глазков» и старых шелягов в качестве привесок, с девичьей тканкой на опрятно причесанной голове. Она понимала, что сейчас Вольга не может к ней подойти — разве что подмигнуть тайком, — но упивалась счастьем от одного его присутствия и едва могла сдерживаться при чужих людях, чтобы хранить хотя бы подобие приличествующих случаю спокойствия и скромности. Дела, при всей их важности, почти не задевали ее сознания. Вольга вернулся, он веселый, значит, все будет хорошо — что ей еще надо?

И от переполнявшего ее счастья Дивляна была так хороша, что многие гости тоже забывали о делах, глядя на стройную девушку в самой поре, с золотисто-рыжими волосами, румяную, чернобровую, с сияющими, как звезды, серо-голубыми глазами. Даже сам «варяжский князь» окинул ее любопытным взглядом и многозначительно двинул бровями: и впрямь хороша!

Звали гостя не Род и не Хрод, а Одд конунг, Одд сын Свейна. Рослый худощавый мужчина лет двадцати пяти или двадцати шести — не юный, но еще и не достигший полной зрелости, — он происходил из далекой северной земли под названием Халогаланд. У него были светлые, с золотистым отливом волосы, слегка вьющиеся, красиво лежащие на высоком широком лбу, и такая же светлая небольшая борода, почти не скрывающая очертаний твердого подбородка; лицо продолговатое и тоже худощавое, с выступающими скулами и глубоко посаженными серыми глазами. Вряд ли его можно было назвать красавцем, но, раз глянув ему в лицо, даже Дивляна, переполненная своими переживаниями, не сумела отвести взор. На это лицо хотелось смотреть и пытаться угадать, что же он за человек, зная при этом, что раскусить его до конца не удастся никогда. Серые глаза смотрели дружелюбно, многозначительно, слегка насмешливо и в то же время чего-то не договаривали. Сразу становилось ясно, что это человек умный, твердый, хорошо знающий, чего хочет, знающий людей и жизнь вокруг себя, но сам не спешащий открывать душу. И при этом он непостижимым образом внушал доверие — казалось, что уж он-то поймет все, что ты захочешь ему сказать. Мужчины дивились отделке его меча на богатой узорной перевязи, пояса и длинного боевого ножа с рукоятью из резной кости, с позолоченными бронзовыми украшениями. Женщины с изумлением разглядывали рубаху гостя из ярко-красного шелка: подол, ворот и рукава были покрыты искусной золотой вышивкой, и причудливо сплетенные чужеземные узоры, чем-то похожие на привычные варяжские, все же заметно от них отличались. Всякой было ясно, что над такой работой всю зиму просидишь.

Его провели в дом, Милорада с поклоном подала гостю наполненный пивом рог, предназначенный для почетных гостей. Пиво было не лучшее — не к пирам готовились, — но Одд конунг выпил его и почтительно вернул рог хозяйке.

— А где же ландвет? — первым делом спросил он, окидывая взглядом дом позади нее и столпившихся женщин.

— Ты о чем? — не поняла Милорада и вопросительно посмотрела на мужа.

— Ландвет, — повторил гость. — Она должна быть здесь, я ждал, что она встретит нас. Почему же ее нет?

— Ладо… вед… — Домагость в недоумении пожал плечами. — Не пойму я что-то, о чем ты толкуешь, гость дорогой. Нет у нас никакого Ладоведа. Ты где про него слыхал?

— Это она. Женщина. То есть дева. В каждой местности есть своя ландвет. И у вас она есть, но сейчас она почему-то нас не встретила. И это плохо. Она должна вернуться, потому что без нее ничего не выйдет. Пока с вами нет ландвет, удачи не будет.

— Чудного ты какого-то варяга привез! — Домагость посмотрел на Вольгу. — Что ему надо?

— Я знаю, о чем он! — подал голос Вологор, стоявший среди удивленных старейшин. — На моей родине тоже знают, что такое ландвет. Это дух-покровитель края. Обычно является людям в виде красивой женщины. Ей приносят жертвы, и тогда она помогает в разных делах. А если ландвет покинет местность, то все пропало: хлеб не вырастет, рыба в сети не пойдет, скот приплоду не даст, на войне побьют — в общем, беда.

— У нас тут ладоветов нет никаких, — влез дед Путеня. — У нас только девы-любшанки Волхову служат…