Огненная дорога

«Конечно, этот сын-подросток наверняка бывал в лагере…»

Джейни быстро произвела подсчет.

— Сколько вашему сыну, мистер Дэвис?

— Семнадцать. Хотя ему нравится воображать, будто уже все тридцать. Я не устаю повторять ему, что не стоит так торопиться взрослеть.

— Он бывал в лагере до того, как вы купили его?

— Да.

— Случайно не тем летом, когда возникла паника из-за лямблий?

Последовала небольшая пауза.

— Это произошло до того, как мы стали владельцами. В тот год у нас с женой возникли некоторые трудности. Она на все лето уехала с детьми в штат Мэн, к своим родителям. В то время это казалось разумным поступком.

«Никогда не знаешь, что разумно, а что нет».

— Дети очень легко приспосабливаются.

— Это правда. Доктор Сэм заставил нас на многое взглянуть по-другому, и мы с женой преодолели свои трудности. Счастлив сказать, что мы по-прежнему вместе.

— Рада слышать.

— Как бы то ни было, после того как мы купили лагерь, сын снова поехал туда. Увы, он, по-моему, воспринимает его далеко не так, как мы. Что ни говори, он дитя нового тысячелетия. Однако хватит обо мне. Вы сказали, что интересуетесь старыми медицинскими записями.

Джейни испытала чувство облегчения, когда они перешли к тому, ради чего она позвонила Дэвису; это стало почти частью нового этикета, необходимым элементом приветствия — рассказывать друг другу свои истории.

— Да, но еще из тех времен, когда вы не были владельцами. А именно, меня интересует то лето, когда возникли неприятности с лямблиями. Я сейчас занимаюсь одним мальчиком, когда-то побывавшим в лагере, его зовут Абрахам Прайвес. С ним произошел несчастный случай, и я… выясняю все обстоятельства для его матери.

— Что именно с ним случилось?

— Играя в футбол, он столкнулся с другим мальчиком и сломал позвоночник.

На другом конце линии возникла такая непроницаемая тишина, что Джейни подумала, будто разговор прервался.

— Мистер Дэвис? Вы еще здесь?

— Да, — ответил он наконец. — Здесь, — продолжил он тихо, почти грустно. — Я просто потрясен, вот и все. Такие вещи — кошмар для любых родителей. — Затем он как будто немного оправился. — Однако, боюсь, должен разочаровать вас, доктор Кроув. Записи того периода очень неполны. Видите ли, они хранились в бумажном виде, и пока лагерь был, так сказать, ничьим, в нем похозяйничали вандалы. Какие-то скваттеры[19] разломали один из шкафов с документами. Мы в конце концов сумели выселить их, но до тех пор они успели причинить имуществу немало вреда.

Эта новость, конечно, не обрадовала Джейни.

— Не понимаю, как люди могут так себя вести.

— Я тоже.

Она вздохнула.

— А нельзя получить хотя бы список тех мальчиков, которых лечили по поводу лямблий? Или, на худой конец, список всех детей, в то лето отдыхавших в лагере.

— Честно скажу, не знаю, есть ли он у нас.

— Уцелели хоть какие-нибудь документы, где указан конкретный человек, объявивший о заражении лямблиями?

— Наверное, это был представитель отдела здравоохранения, но точно не знаю.

— А на территории какого города находится лагерь? Может, удастся получить помощь в органах местного самоуправления?

— Город называется Огненная Дорога. Если вы ничего не добьетесь у них, можете попробовать обратиться в округ.

Джейни не слишком-то верила в органы местного самоуправления и в очередной раз убедилась в своей проницательности к тому времени, когда переговоры с городскими и окружными чиновниками были закончены. Они отказались сообщать что бы то ни было, пока она не представит запрос, используя соответствующие формы Закона о свободе информации.

— Мне всего лишь нужно выяснить, кто в это время работал в отделе здравоохранения, а психические особенности и половые пристрастия мэра меня не интересуют, — заявила Джейни ответственному клерку, тут же пожалев о том, что в ее тоне присутствовала ненужная агрессивность.

«Но как можно добиться чего-то от психопатов и умственно отсталых?» — с горечью думала она.

И позже этим вечером, сообщая Кристине Вогел о результатах своих первых усилий в их совместных поисках, она почувствовала необходимость сказать:

— Вообще-то, знаете ли, далеко не все, чем я сегодня занималась, требуется конкретно мне. С какой стати это должна делать я, а не вы или кто-то другой из вашей группы?

— Потому что в данный момент у нас нет никого подходящего. Наша группа малочисленна. И вы скорее вызовете доверие, чем я. Вы старше и гораздо опытнее во всех этих социальных вещах. А я напоминаю этим людям их собственных детей. Они не станут разговаривать со мной так, как с вами.

— Я же разговариваю с вами.

— Вы достаточно умны и любознательны, чтобы моя молодость не стала для вас преградой. Большинство людей не такие.

Это правда; более того, именно в молодости Кристины отчасти крылось ее очарование для Джейни. Испытывая смущение, она спросила:

— «Не такие» — в смысле неумные или нелюбознательные?

— О, большинство людей умны. Но вот что касается любознательности… это качество встречается нечасто. Такое впечатление, будто люди больше не задаются никакими вопросами.