Огненная кровь

Милада стояла на небольшом холме в центре леса. Точнее, не она сама. Ощущения были странные. Девушка одновременно осознавала себя и самой собой, и той, что массировала кисти рук, готовясь к ритуалу. Чувства сливались, Милада все сильнее ощущала кожей холодный ветер, все явственнее слышала шум деревьев вокруг, навевающий смутную тревогу.

Лес – это плохо, думала Милада. Точнее, это были мысли той, кем она была в этом сне. Милада чувствовала неуверенность, угрозу от стоящих стеной темных деревьев. Здесь не было родных раскаленных докрасна пещер, здесь было холодно, слишком холодно, слишком много воды вокруг, в траве, в земле, и в небе. Милада знала, что вода – это угроза… Следовало закончить все быстрее, чтобы найти убежище. Маги сказали, что скоро будет дождь, а она уже знала, насколько сырость обессиливает ее.

Милада осмотрелась. Холм окружали двенадцать фигур, закутанных в глухие мантии с островерхими капюшонами, скрывающими лица. Мантии на фигурах были черными, почти невидимыми. Сумрак, поглотивший лес, быстро погружал поляну в темноту. Место, где она находилась, было в чаще почти непроходимого леса. В уединенном уголке, куда вряд ли забредет кто-нибудь в ближайшие несколько столетий. Местные племена были еще дики и не очень развиты.

Каждая из фигур опиралась на длинный посох, навершие которого венчал тускло блестевший шар. По мере того, как темнота наступала, шары на посохах светились все сильнее.

От кольца магов, тех, кого привела она, ее союзников, и местных, кого они успели обучить, ритмичным бормотанием звучали слова заклинаний, которыми, как уже давно знала Милада, они держали проход временно закрытым, недоступным для зверья, прущего напролом с той стороны. Несколько неподвижных, обугленных туш тех, кто успел прорваться в первые мгновения ритуала, валялись у подножия холма. Маги удерживали проход, чтобы она могла сделать то, что уже получилось у нее более двухсот раз. Этот ритуал должен стать финальным. Последняя точка Соприкосновения миров будет перекрыта, и для беглецов наступит долгожданный отдых, а этот мир не узнает страшной угрозы вторжения.

Но самое главное – она успела. Успела залатать все дыры, пока эмиссары бунтовщиков рыскали в поисках остатков Семьи.

Та, кем была Милада, подняла руки, развела их в стороны. Глядя на вспыхнувший под смуглой кожей огонь, она запела, вплетая слова и мелодию в ткань пространства этого мира, на языке, который Милада не знала. Песня сдвинула воздух, колыхнув ее огненные волосы, закружила вихрем, вырывая отдельные нити. Маги зашатались, покрепче ухватились за посохи. Она опустила взгляд. Земля на вершине холма пришла в движение. Круглый участок, три шага в диаметре, словно враз утратив прочность, стал жидким, как огонь в недрах Каверн. Двигаясь по кругу, почва потекла, образуя воронку. Милада ощутила просачивающуюся пыль своего мира, потянула ее на себя, став при этом тяжелой, как скала, едва стоя на ногах. Та, которой она была, свела руки, вдруг вспыхнувшие пламенем, льющимся из ладоней, и начала добавлять в свой огонь то, что было основой ее родного мира, его плотью. Словно гончар, создающий горшок на бешено вращающемся круге, Милада лепила что-то из пыли и огня своего прежнего мира, скрепляя его песней, опутывая нитями мира нынешнего.

Постепенно под ее руками начал формироваться неправильной формы валун, увеличивающийся с каждым мгновением, уходящий в воронку внизу. Речитатив магов подскочил на полтона. Магические шары на посохах стали один за другим вспыхивать голубоватым пламенем. Языки его протянулись к валуну, сплелись с ярко-оранжевыми всполохами огня, бьющего из ее рук. Валун засиял, уйдя в воронку на две трети своей величины. В тот момент, когда созданный ею Исток запечатал дыру в мироздании, камень и бешено кружившаяся земля вокруг него внезапно замерли, отчего вздрогнул весь холм. С гулом вниз по склону прошла дрожь, повалив магов, погасив их посохи, и наступила тишина.

Милада смотрела на красный от жара, потрескивающий валун до тех пор, пока не наступила кульминация: свет запульсировал и вдруг вспыхнул оранжевым. Сияющая сфера разлетелась во все стороны, озарив поляну и лес вокруг. Маги вскрикнули от переполнившей их на мгновение силы. Та, которой была Милада, содрогнулась в экстазе, чувствуя влившуюся в тело мощь.

Дело было сделано. Исток присосался к обоим мирам, заткнув последнюю дыру. Она чувствовала пульсирующую в нем Силу.

И почти тут же услышала крики. Они появились вместе с огненными всполохами в лесу. Ее воины вступили в последний бой с преследовавшим их врагом.

В нескольких местах вспыхнули деревья, и на фоне далекого пламени вверх взмыла неуклюжая крылатая тень. Та, кем была Милада, вздрогнула, закрыла руками живот инстинктивным, самым красноречивым в мире жестом, и девушка поняла, что та, на вершине холма, носит ребенка.

Существо, которое приближалась к ним, тяжело взмахивая рваными крыльями, оставляющими дымный след, вызвало у нее отвращение.

– Дракон! – закричал кто-то из магов. Кто-то из местных.