Огненная кровь. Том 1

Анри… он ведь просто друг! Преданный друг! Который поддерживал её в последние два года, полные отчаянья и невзгод. Гибель мужа, разорение и смерть отца, её переезд к тёте… Всё это время Анри помогал.

Как тётя может быть так жестока?

— Просто дружба? — фыркнула тётя Огаста и закатила глаза. — Милочка, иногда мне кажется, что весь твой ум, да простят меня Боги, ушёл в твои поэмы. Ты сбиваешь птицу на лету из арбалета и при этом дальше носа своего не видишь! Разве женщина может дружить с мужчиной? Разве может курица дружить с лисой? Ты сама подумай, зачем это лисе? И почему Анри не смотрит на тебя так же, как на Белтрана, к примеру? Он ведь ему тоже друг!

— Ну, я ведь женщина, он просто галантен, — пожала плечами Иррис.

Воспитанная отцом, она воспринимала всех мужчин иначе, чем тётя Огаста. Она говорила с ними на равных, не кокетничала и не смущалась… Конечно, кого-то это коробило, но не более того. Все привыкли. И Анри гораздо старше неё… Да она играла у его ног, когда была маленькой! Как тёте вообще такое пришло в голову?

— Именно! — тётя развела руками. — Именно поэтому! Потому что ты — женщина! Как же ты не понимаешь, что это просто неприлично! Такое поведение пристало каким-нибудь мерзким колдунам — айяаррам… хотя…

Она махнула рукой и добавила тише:

— …что взять с тебя… дурную кровь ничем не исправишь. И мой бестолковый брат не хотел этого понимать, хотя все его предостерегали ещё когда он собирался жениться на этой… твоей матери!

— Но я же ничего такого не сделала! Разве дала хоть малейший повод? Тётя! Разве к другим девушкам в округе не приезжают мужчины на чаепития? Разве они не играют в сквош и не декламируют поэм? Что со мной не так? — воскликнула Иррис, не понимая, почему тётя Огаста так на неё взъелась.

А главное, почему именно мэтр Гийо? Что такого она нашла в нём, что стала усиленно привечать в дом, оставлять на ужины? Приглашать в гости, всякий раз провожая его до дверей?

Почему она так хочет выдать её за этого, самого отталкивающего из всех окружающих её мужчин?

— Ты не девушка, милочка. Ты — вдова, — отрезала тётя. — Порченый товар. И за душой у тебя нет ни гроша. И, как я уже сказала, ни один из этих господ не имеет намерений на тебе жениться.

— Товар? Я — порченый товар?! — Иррис почти задохнулась от этих слов.

Из всех слов-пощёчин тёти эта была самой болезненной.

— Мы обе понимаем, что я имела ввиду. Тебе не шестнадцать лет и не нужно строить из себя девственницу. Скажи спасибо, что мэтр Гийо был так любезен предложить тебе свои руку и сердце.

— Сердце? Но тётя! Какое сердце? Он же… мерзок! Вы хоть на мгновенье представьте себе, что с ним мне придётся провести всю жизнь! Под одной крышей! Делить кров, постель… Да я… я выше него на целую голову! Вы же понимаете, что ему нужно вовсе не моё сердце!

Щёки у Иррис пылали, каштановые волосы выбились из причёски, закрутившись на плече двумя крупными кольцами. Она уже сама не понимала, что говорит, понимала лишь одно — это всё бесполезно.

— С такими разговорами ты можешь очень далеко зайти, — ответила тётя сурово, — брак — это не розы и фиалки, придётся и потерпеть. Тем более, милочка, у тебя разве есть выбор? Скажи спасибо, что мистер Гийо глуп, как курица, и поверил, что правилами приличия предписано — вдова не может дать ему ответ ранее, чем через семь дней. А эти семь дней вдова проведёт в скорби и молитвах по рано ушедшему мужу. Я обманула его, взяла грех на душу, чтобы ты смирила свой бешеный нрав, прежде чем пойдёшь давать ему согласие.

— Я не дам ему согласие! — воскликнула Иррис горячо. — Не дам! Провалиться мне на этом месте!

— Дашь! Ещё как дашь! А то может и правда лучше тебе провалиться! Твой отец — мой бестолковый брат — совсем не занимался твоим воспитанием! Позволял тебе всё, что взбредёт в голову! Эти бесконечные книги, каллиграфия, химия, дзуна, клавесин, стрельба из лука! Помилуйте, зачем девушке уметь стрелять из лука и арбалета? А ездить в мужском седле? И что вышло-то? — она почти выплюнула эти слова. — Ты… Ты… Ты теперь как лаурея — ядовитый цветок айяарров, прекрасный и смертельный, который, если попадёт на луг, то уничтожит всё поблизости, выпьет все соки, а сам будет цвести пышным цветом. Вот также и ты испортишь жизнь моим дочерям! У тебя была возможность устроить свою жизнь, ты вышла замуж, следовало получше смотреть за мужем.

— Что? Да как высмеете! Это… несправедливо, — горько произнесла Иррис, — Эрхард погиб на войне!

Но взывать к справедливости было глупо. Тётя, как сорвавшийся с горы камень, уже не могла остановиться.

Перчатки брошены, вся неприязнь, так долго копившаяся внутри и сдерживаемая лишь путами приличий, вдруг выплеснулась наружу. Они сорвали маски, и сегодня тётя не стеснялась в выражениях.