Читаем Огненная вьюга полностью

Огненная вьюга

Об отдыхе командир и комиссар уже и не думали. Ожидая шифротелеграмму, Огнивцев, разбирая с переводчиком захваченные в штабе полка различные документы, обратил внимание на извлечения из секретного приказа германского главного командования, подписанного 16 сентября фельдмаршалом Кейтелем. Этот приказ был вызван ростом партизанского движения, растущей силой народного сопротивления на захваченной советской территории. В нем указывалось:

«Фюрер распорядился повсюду пустить в ход самые крутые меры для подавления движения… при этом следует учитывать, что на указанных территориях человеческая жизнь ничего не стоит и устрашающее воздействие может быть достигнуто только необычайной жестокостью. Искуплением за жизнь одного немецкого солдата в этих случаях, как правило, должна считаться смертная казнь для пятидесяти — ста коммунистов. Способ приведения приговора в исполнение должен еще больше усилить устрашающее воздействие».

Среди бумаг комиссар увидел красиво оформленную брошюру, на обложке которой был помещен цветной портрет Гитлера.

— Что это за книжонка? — спросил он у переводчика.

— Это «Памятка немецкого солдата», товарищ комиссар. Перевести?

— Не все, это долгая история, а вот выборочно, что посущественнее, давайте…

Переводчик бегло перелистал страницы брошюры и, подражая истеричному голосу Гитлера, с надрывом прочел:

«Помни и выполняй:

1. …Нет нервов, сердца, жалости — ты сделан из немецкого железа…

2. Уничтожь в себе жалость и сострадание, убивай всякого русского, не останавливайся, если перед тобой старик или женщина, девочка или мальчик…

3. …Мы поставим на колени весь мир. Ты будешь решать судьбы Англии, России, Америки… Уничтожай все живое, сопротивляющееся на твоем пути…»

— Вот так, командир, — сказал Огнивцев. — Весь мир — на колени! Не меньше… Надо будет зачитать эту памятку всему личному составу.

— Непременно, — согласился Шевченко.

На пороге появился начальник радиостанции, вскинул руку к ушанке, четко отрапортовал: