Огненная вьюга

Вот первые розвальни поравнялись с засадой. По резкой, как выстрел, команде старшего лейтенанта по гитлеровцам разом хлестнули автоматные очереди. Лошади, опрокидывая сани, ломая оглобли, шарахнулись в стороны, но тут же завязли в глубоком снегу и придорожных кустарниках. Все немцы, ехавшие в передних розвальнях, были сражены наповал.

Но только разведчики высыпали из укрытий, как с дальних саней прозвучала длинная автоматная очередь. Стрелявший был тут же сбит с ног ответным огнем, но понесли потери и разведчики. Сержант Воеводин погиб, а рядовой Сидоров получил ранение в ногу.

Но сокрушаться по этому поводу не позволяло время.

— Раненого на первые сани, убитого на вторые, всех немцев навалом — на остальные, — распорядился Васильев.

— Падаль-то эта на что нам? — удивился замкомвзвода. — Покидать их к чертям собачьим под снег и дело с концом…

— Выполняйте приказание, — хмуро сказал командир взвода, казнящий себя в душе за потерю бойца, которой можно было избежать, если бы в первую очередь им самим была проявлена бо́льшая осмотрительность при захвате вражеского обоза. Не следовало сразу выскакивать на дорогу, не убедившись в полном уничтожении врага. Не следует допускать и второй оплошности — оставлять на месте схватки убитых оккупантов. Иначе, найдя их трупы, фашисты обрушат кару на невинных местных жителей. Лучше забрать убитых с собой и запрятать их где-нибудь подальше от деревни. Метель через считанные минуты загладит все следы, и пусть тогда те, кто посылал сюда мародеров, ломают головы над их исчезновением. Расчет оказался правильным. Из допросов позже захваченных пленных стало известно, что начальнику продовольственной команды капитану Фрику так и не удалось установить, где и при каких обстоятельствах пропала группа солдат, орудовавшая в Теплово. Было установлено, что она «успешно закончила работу» по заготовке мяса и картофеля в деревне, в 17 часов выехала на Васильевское-Соймоново и как в воду канула. Бесследно исчезли и солдаты, и кони, и сани с продовольствием.

Правильным оказалось и решение Васильева не заходить в деревню с обозом, хотя его так и подмывало сделать это, чтобы вернуть жителям хотя бы часть награбленного немцами продовольствия. Все впоследствии допрошенные гитлеровцами колхозники, даже самые старые, хворые, робкие и дети, так убежденно и искренне говорили, что они никого не видели и ничего не слышали, что те не могли не поверить их показаниям.

Было далеко за полночь, когда Васильев со своими разведчиками прибыл на стоянку лагеря. Командир и комиссар отдыхали у жаркого из сухих еловых бревен костра. Васильев подчеркнуто официально доложил:

— Товарищ капитан! Боевое задание выполнено… Уничтожено семь гитлеровцев. Старший команды тяжелораненый фельдфебель взят в плен. Захвачено несколько центнеров награбленного немцами мяса, восемь мешков картофеля. Наши потери — убит сержант Воеводин и легко ранен рядовой Сидоров.

Шевченко, огорченный потерей бойца, сдержанно поблагодарил Васильева и сказал:

— Продовольствие нам, конечно, нужно не меньше, чем боеприпасы. Но цена-то за него оказалась слишком высокой.

Старший лейтенант потупил голову. Что правда то правда.

— И вот еще что, — продолжил Шевченко. — Меня угнетает мысль, что мы в данном случае уподобляемся мародерам. Немцы награбили у колхозников, а мы забрали награбленное себе. Что ты думаешь по этому поводу, комиссар?

— Да, как говорится, есть вопрос, — ответил Огнивцев. — И вопрос серьезный. Надо будет это дело поправить… А то совсем нехорошо получается…

— Товарищ командир, товарищ комиссар! На этот счет вы не сомневайтесь, — поднял голову Васильев. — Вопрос об отбитом у фашистов продовольствии мы с населением согласовали.

— Как согласовали?

— Сразу, как оно было захвачено, послали в села двух лыжников. Они рассказали верным людям о случившемся и спросили, как быть. Ну, а те в один голос: «Обойдемся. Увозите все, как есть. А то придут немцы, обнаружат забитый скот, догадаются, в чем дело. Кровью зальют деревню. Со временем мы объясним односельчанам, что к чему… Так что — не переживайте зря. Пусть это будет наша помощь Красной Армии…»

Шевченко радостно хлопнул ладонью по колену:

— Хай буде так! Спасибо ж людям нашим за понимание момента, спасибо и тебе, Петр Васильевич, за правильные действия. А теперь пленного давай сюда.

Васильев отошел от костра и тотчас вернулся. Вслед за ним два бойца подвели, придерживая под руки, раненого фельдфебеля, укутанного в черную бахромчатую шаль.

— Вот он, паскуда, — представил пленного Васильев. — Перестарался насчет шнапса, еще толком не очухался. Да и ранение в грудь, видать, серьезное.

— Перевязали? — спросил Шевченко.

— Так точно!

Первым через переводчика задал вопрос комиссар:

— По чьему приказу грабили население? Или, может, действовали по собственной инициативе?

— Мы не грабили, — ответил фельдфебель. — Мы выполняли приказ командования о реквизиции… излишков продовольствия.

— Вот как, — протянул Огнивцев. — Излишки, значит, изымаете?

— Так точно!