Огненная Волчиц (СИ)

— Не понимаю. Бабушка, почему их связь не постоянна?

— Боюсь, того, что происходит, никто не объяснит. Им придется учиться вслепую, без подсказок, а нам остается наблюдать и поддерживать.

Меня такое заявление немного испугало, и я обернулась к Варгане:

— Самостоятельно? Без чужой помощи? Неужели ничего не известно? Надо поспрашивать или что-нибудь перечитать.

— Аврора, никто и никогда не вел записей. История оборотней передавалась устно.

— Но почему?

— Для сохранения мира и безопасности будущих поколений, соблюдали и соблюдают запрет на беспричинное разглашение тайны, а если записывать, это лишний риск. Ребята, послушайте старого человека, я многое видела на своем веку, но вы для всех загадка. Поэтому учитесь жить в согласии друг с другом.

— Алекс, ты хоть что-то понимаешь?

— Нет, но бабушка права, нам остается принять то, что происходит.

Я подскочила с дивана, как ошпаренная, и возмутилась:

— Я не согласна! Мы не знаем последствий.

— И что же предлагаешь? Или хочешь уехать? Так тебя никто насильно не держит.

Алекс злился, но и у меня было право на злость. И сейчас его слова не откликались в моей душе столь болезненно, как прежде. Этому была веская причина: происходящее касалось лично меня, моей жизни и моего будущего.

— Ты не понял. Надо попробовать найти ответы раньше, чем произойдет что-нибудь ужасное.

— И как ты себе это представляешь?

— Пока не знаю. Но не уверена, что нет хоть какой-то информации! — прозвучало резко, но иначе меня бы не услышали.

- Ты угомонишься?

- А ты?! — я шагнула к Алексу, сжав кулаки и едва сдерживая себя.

— Как же ты бесишь!

— Взаимно.

Злость выплескивалась из нас обоих, и мы не понимали, что питаемся общими эмоциями. Алекс знал, что чувствует меня, но от этого ему не было легче, а я распалялась, как костер от переизбытка хвороста, не задумываясь о том, что злость принадлежит не только мне.

— Эй, ребята, хватит ругаться! — Мари прикрикнула на нас, остановив дальнейшую ссору.

— Внученька, не беспокойся. Как бы они не выводили друг друга, проснувшаяся связь не ослабнет. — Варгана положила ладонь на спину внука, а второй рукой обхватила мое запястье, словно хотела соединить физической нитью то, что соединилось на ментальном уровне. — В единстве ваша сила, и разрушит ее лишь смерть. Алекс, ты же не хочешь опять окунуться в сдавливающую тоску и одиночество? Они лягут на сердце проклятием до конца жизни.

Но слова женщины не подействовали. Алекс отпрянул от бабушки, сказал, что устал терпеть мой несносный характер и вытаскивать из передряг. Он позабыл о словах, произнесенных им два дня назад, забыл обо всем, впрочем, как и я. А в итоге я узнала, что по возвращению в Редсити у Алекса уже намечены глобальные изменения на жизнь: работа по долгосрочному контракту во Франции. Наша связь мешала ему даже в большей мере, чем мне, зато развеялись иллюзии насчет слова МЫ! А я посмела о чем-то там думать. Глупая!

Я смотрела на Алекса и чувствовала, как на смену злости пришло разочарование и обида. Наша связь не постоянна (Мари права), то появляется, то исчезает, то притупляется, и я не справляюсь с ее колебаниями.

— Аврора, почему молчишь? Ты согласна с моим братом?

— Да. Он прав.

Солгав, лишний раз убедила себя, что добралась до истины. Осталась пустота. Мне нечего было добавить, и я, мягко высвободив свою руку из пальцев Варганы, покинула гостиную и дом.

— Волчица, постой.

— Не называй меня так, — я нервно обхватила руками свои плечи и обернулась к тому, кого не хотела сейчас ни видеть, ни слышать и уж тем более чувствовать. — Что тебе еще нужно?

— Не веди себя, как малое дитя.

— Алекс, оставь меня в покое.

— Оставлю. Но не забывай о себе. На улице холодно, а ты раздетая.

Он приблизился и, накинув мне на плечи мужской пуховик, легонько потянул за края, укрывая от холода, а я поддалась вперед. Ветер обдувал, безжалостно выгоняя тепло.

— Спасибо… И вправду холодно.

— Не собиралась опять сбежать в лес?

Я вымученно улыбнулась, но радости не ощущала. Хорошо, чужих эмоций пока не было.

— Аврора, я не понимаю, что тебя так разозлило? В чем я не прав?

«В чем?! И он еще и спрашивает? Неужели не ясно?» — я мысленно била его в грудь, хотелось кричать, но пришла пора учиться контролировать себя.

— Я не злюсь. Ты не правильно понял. Просто не привыкла.

Он молчал, ожидая продолжения, или пытался прочитать мои мысли по меняющемуся настроению, а я устала бороться с ним и что-либо доказывать.

— Пойду к себе.

— Я провожу

— Зачем? До дома всего несколько метров. Я никуда не убегу и прогулок по лесу не планирую.

— Мне так спокойней.

— А может, пора прекращать беспокоиться? — мне с трудом давалось каждое слово, но я продолжила говорить. — Ты не сможешь всегда меня оберегать, это нереально на расстоянии.

— Ты права.

От собственных слов стало трудно дышать, но больнее от его согласия. Чужая злость вновь насыщала меня, заражала, как вирус, и я сорвалась, прокричав ему в лицо:

— Хватит! Опять злишься!

— Если и злюсь, то не на тебя.

— Я не уверена в этом. Но мы сами выбираем, как жить, и вроде наши желания сошлись.

— Ошибаешься.