Огненная волчица

Дальнейшее происходило все как во сне. Обрывки сознания выхватывали: то куски стелящегося за границами круга белесого тумана; то удивительные, почти эфемерные превращение драконов и моё; то странные канаты, оплетающие нас всех троих в одну паутину; то исчезновение в неизвестном направлении Мелюзины… Последним воспоминанием был огонь, выпущенный обоими драконами, что поглотил меня полностью от коготков на лапах до самой макушки.

Я в этой ярко вспыхнувшей жаром красоте купалась просто — так было приятно и радостно. Внутри разгоралось неимоверное чувство счастья…

— Кхм-кхм, — откашлялась я, пытаясь прочистить горло, после того как огонь опал и я оказалась все в том же волчьем обличии, да еще верхом на каменной подкове, — хорошо хоть не пламя выдыхаю, — проворчала, припомнив отдельные эпизоды из событий другой свадьбы, рассказанные сестрицей.

Даже лопатками пошевелила — не хотелось бы и у себя обнаружить крылья. Крылатая волчица — это уж слишком.

Подняла глаза и… снова пропала. Я чувствовала всё. Каждую его эмоцию, полную радости, восторга, предвкушения, счастья и… любви? Из глаз неожиданно ручьем потекли слезы.

— Ну что ты плачешь, — огненной шерсти на морде ласково коснулась тонкая рука — Рона еще мгновение назад, сменив облик, кинулась ко мне, — тебе больно? Скажи! Я не могу найти, где повреждение! Драконий огонь все же тебе что-то повредил? — и тут же повернувшись к, принявшему человеческое обличие, Рэю, крикнула, — Ты чего там застрял? Скорее! Ей плохо!

Неожиданно лапы подкосились, соскальзывая с камня, и я упала по другую сторону своего бывшего постамента, с перепугу тоже меняя облик.

— Не подходи! — немного истерически запричитала я оттуда, стоило только дракону приблизиться, — я голая!

Раздавшийся отчетливый смешок об истинном мнении дракона к моим аргументам говорил сам за себя.

— Милая, — еще один хмык и мягкая ткань белого цвета опускается из-за спины на плечи (когда только успел обойти!), — мы теперь женаты. Так что отвыкай стесняться своей наготы, — неожиданно горячее дыхание опалило правое ушко, — стыдиться совершенно нечего — ты прекрасна!

Я млела. Просто плюнула на все и тихо млела, позволяя укутать себя в странного вида белый балахон, чуть пахнущий временем и землей. С другой стороны к нам подошла Рона, с таким же глупо-счастливым выражением лица, как и у меня, обняла с другой стороны.

Мы стали одним целым. Словно неприступная крепость из монолитного камня. Мой дом. Моя семья.

— Но как? — прошептала я удивленно, — Почему?..

— Твое подсознание в этот раз сослужило тебе плохую службу, — начал объяснять мой… муж(!), понимая меня без слов, — надумала себе невесть что, вот и подучилось так, что возвела внутренний блок (по крайней мере, мы так думали). Ни я, ни Рона пробиться к тебе так и не смогли. Периодически в твоем эмоциональном состоянии случались прояснения и тогда ты понемногу осознавала свои чувства к нам с Роной, но такие вот дыры в блоке очень быстро затягивались. Наоборот, наметился регресс в твоем эмпатическом поле и этот блок требовалось немедленно разрушить. Твоя мать и Мелюзина подсказали только один из единственно возможных способов совершить это без ущерба для тебя.

— Но, почему я это сделала? И как я могла? — все еще пыталась добраться до истины я, — У меня никогда не было особых способностей к эмпатии.

— А ты и не могла, — неожиданно угрюмо вступила в разговор драконица.

Я даже взгляд на нее подняла, не понимая к чему она клонит. Та же, наоборот, смотрела только на нашего теперь уже общего мужа:

— Работа действительно была проведена искусная, я бы сказала — ювелирная. И если бы не уроки моей бабушки, одного из лучших менталистов нашего мира, то даже я сейчас ничего бы не заметила. На тебя наложили заклинание.

— Но, зачем? — растеряно переспросила, — Что такого я могла сделать, чтобы со мной так поступить?

— Мы с этим разберемся, — голос Рэя в этот раз не выражал ни капли нежности. Он будто пружина, был натянут до предела, — а пока… — приобнял нас обеих за плечи и продолжил, — пора представить миру новую миссис Маккензи.

Выход из родового «Стоунхенджа» оказался почти триумфальным. Многочисленные родственники, возглавляемые дорогой маман, чуть не снесли нас волной — стоило только покинуть территорию святилища.

Наверное, именно это и спасло меня. Сзади, прямо в мою незащищенную спину, откуда-то из-за сугроба у самого храма вылетел ледяной нож, который со свистом рассекая воздух, норовил впиться в незащищенную плоть. Всего этого я не видела, зато имела «удовольствие» наблюдать лица собственных сородичей. Счастье и радость стремительно сменявшиеся сначала неверием, испугом, яростью и жаждой убийства — не самое радостное зрелище в день твоей свадьбы.

Охрана короля, который с женой и всем выводком тоже присутствовал здесь, сработала безупречно. Минуту спустя перед нами, зажатая с двух сторон угрюмыми амбалами стояла незнакомая мне женщина.