Огненная вспышка

На самом деле Алиса была вполне нормальной. О господи, конечно, она была старше его матери и ненамного моложе бабушки, но она держала себя в отличной форме, прямо как квотербек Национальной футбольной лиги, и, кроме того, она была уже в том возрасте, когда в постели особенно не стесняются. Так что в этой части все было неплохо, а другая сторона медали — смешки за спиной, кличка «постельный мальчик», которая, казалось, витала в воздухе вокруг него, как мошкара, — ну и черт с ним, у людей просто нет чувства юмора.

Конечно, можно забрать мальчика из страхового бизнеса, но нельзя забрать оценки страховой вероятности из мальчика, и Джек прекрасно знал, что он — единственный наследник Алисы. Это значилось в брачном контракте пункт «а» и пункт «б». Скорее всего, он переживет ее на сорок-пятьдесят лет. Богатые сорок-пятьдесят лет.

Поэтому все, что нужно делать, — это уделять ей внимание, в постели и за ее пределами, и вести себя осторожно.

Например, когда в четверг вечером они с Алисой пришли на предаукционный бал в большой танцевальный зал «Брейкерз», украшенный высокими блестящими зеркалами, которые отражали шикарную толпу, искрящиеся люстры, ансамбль, орущий старые песни, отдающиеся эхом в высоком потолке, водоворот разряженных, переливающихся золотом, подмигивающих серебром и блестящих драгоценностями завсегдатаев, — первой, кого он увидел, была Ким Меткалф, и он едва удостоил ее улыбки старого друга. И она — женщина с проницательными голубыми глазами и облаком пушистых светлых волос, — перед тем как двинуться дальше под руку со своим мужем Говардом, адвокатом по налогам на пенсии, которого она подцепила, работая стюардессой в первом классе на рейсе Нью-Йорк-Чикаго, ответила и ему, и Алисе безразличными короткими кивками.

В глубине души она все еще оставалась стюардессой, считая, что сопровождает своего мужа в полете.

Пока чета Меткалф проходила мимо, Джек отвел глаза от Ким, чье мерцающее платье из бледно-голубого атласа смялось сзади, а в его сознании всплыло: суббота. Квартира, о которой Алиса никогда не узнает, затерянная среди многих подобных квартир, где он и Ким умудрялись встречаться раз или два в неделю, вспомнилась ему в этот момент. Тело Ким было более мягким, чем у Алисы, и это, в принципе, ему нравилось, но главное, что они оба могли поговорить с кем-то, у кого не начался склероз еще задолго до их рождения.

Обращаясь к Алисе и отвернувшись от всех соблазнов, Джек спросил:

— Дорогая, ты хотела бы сначала потанцевать или со всеми поздороваться?

— Мы потанцуем, дорогой, — решила та, — а поздороваться всегда успеем.

И правда.

Новая красная краска на дверце пожарной машины уже высохла, и там уже более не значилось «Пожарная часть Кристал-Сити, машина N 1».

Хороший городок Кристал-Сити, не густонаселенный, возле Хоумстеда. Имелась у них и машина № 2, иначе этим милым ребяткам пришлось бы не сладко, если бы у них начался пожар в ближайшие несколько дней.

Это была добровольная пожарная команда, каких много в той местности, поэтому их маленький кирпичный домик обычно пустовал: там собирались либо на совещания, либо на пожары. Поэтому сегодня в пять утра оказалось совсем не трудно обойти сигнализацию, залезть в пожарную часть и выехать оттуда на старой пожарной машине № 1. К тому времени, как ее начнут искать, Меландер, Карсон и Росс уже закончат свои дела, для которых она понадобилась.

В девять вечера, когда предаукционный бал в «Брейкерз» был в самом разгаре, Росс стоял у двери машины с открытой банкой золотой краски в левой руке и с добротной кистью в правой, а Меландер помогал ему, подсвечивая фонариком.

Пожарная машина теперь располагалась на лужайке справа от дома, и за пределами усадьбы ее нельзя было разглядеть. Росс, который научился делать надписи во время своего первого тюремного срока, подошел ближе к двери и нарисовал вертикальную линию, затем другую, похожую на галочку: Р.

Жена Фарли научилась не просыпаться, если звонили поздно ночью, а сам Фарли приучил себя просыпаться сразу же после первого звонка, и его рука уже тянулась из-под одеяла к телефону, когда даже глаза еще не открылись. Он посмотрел на часы: 1.14 ночи. Ну что ж, бывало и похуже.

— Фарли.

— Это Хиггинз, сержант, — раздался голос одного из заместителей, дежурившего сегодня ночью, — к нам поступил доклад о пропавшем мужчине в больнице.

— Пармитт, — уверенно сказал Фарли.

— Да, именно так, Дэниел Пармитт. Ночной администратор позвонил. Они, как обычно, ночью проверяли всех пациентов, и этого не нашли.

Как это могло произойти? Он был не в состоянии уйти сам, это исключено. Кто-то ему помог. Женщина-маклер?

— Ты кого-нибудь послал туда? — спросил Фарли.

— Джексона и Риза.

— Позвони им и скажи, что я еду.

Ничего он там не обнаружит, но все равно нужно взглянуть. Черт возьми, надо было еще вчера взять отпечатки пальцев у Пармитта!