Огненная звезда и магический меч Рёнгвальда

Херик долго примерялся, как ему поднять ногу, чтобы забраться в седло, потом просто отложил в сторону тяжелый щит и легко сам, без всякой посторонней помощи запрыгнул в седло. И сразу сел плотно, словно там и родился. Вои подали ему щит.

Но Херик щит принял не глядя, сам рассеянно уставившись в сторону, словно что-то пытался услышать. Он действительно слышал, но слышал то, что было недоступно человеческим ушам. Только один Извеча еще мог уловить такой зов, но Извеча не знал языка дварфов. Тем не менее что-то понял:

– Нас уже зовут?..

– Нас уже зовут… – повторил Херик. – Они прорыли проход в подвал. Только… Только там нет твоей жены и дочери…

* * *

Старосты четырех виков собирались там же, перед каменным очагом в общей комнате. И привычно расселись и разлеглись прямо на полу, подложив под себя оленьи шкуры. Все они были уважаемыми людьми, но Ансгар предпочел не заводить долгий разговор и не собирался расспрашивать гостей о жизни в виках, хотя давно уже не был дома, и спросить должен был хотя бы из простой вежливости. Его сейчас интересовали лишь собственные дела, и он этого не скрывал. И даже умышленно подчеркивал свой интерес только к ним, чтобы сразу провести грань, разделяющую того юного Ансгара, которого помнили жители виков раньше, вежливого и доброжелательного сына конунга, с этим Ансгаром – полноценным конунгом. Ансгар и припомнить случая не мог, чтобы отец его сам поинтересовался тем, как живут люди в виках. Если им что-то требовалось, они приходили к Кьотви и просили, как о милости. Если что-то требовалось ему, то он с них просто спрашивал. О равноправии речи быть не могло. И Ансгар взял на вооружение ту же политику, что старостам с непривычки казалось, может быть, слегка странным. Но длинный меч на боку юноши подтверждал, что он имеет право спрашивать так.

– У нас сложная ситуация. Мы вступили в открытое противостояние не только с ярлом Торольфом Одноглазым, который пытается меня уничтожить, чтобы занять место конунга. Причем пытается сделать это прямо здесь, в доме, который намеревается разграбить и свалить все на дварфов. С этим мы сможем бороться. Сами дварфы нам помогут. Но против нас еще и Дом Синего Ворона, и, возможно, через некоторое время поднимется шведский Дом Еталандов. Удара можно ждать с любой стороны. Торольфу в дополнение ко всему помогает колдун Гунналуг, с чем мы тоже должны считаться. Положение слегка смягчает только то, что Еталанды и поддерживающие их шведские ярлы в настоящий момент идут войной на Дом Синего Ворона, и в это время находится в плавании к дальним берегам их верховный ярл, и Синим Воронам во главе с Гунналугом будет не до нас и не до Одноглазого ярла. Поэтому, пока шведы воюют между собой, нам следует успеть разобраться с ярлом Торольфом. Но и для этого нужны все силы и решительность. Выборы конунга назначены на послезавтра…

– Уже на завтра, конунг… – поправил Хрольф. – Новый день уже наступил.

Ансгар глянул в окно, за которым давно уже было светло.

– Да, я просто оговорился. Выборы уже завтра. К вечеру сегодняшнего дня мне нужны все воины, которых можно собрать по нашим викам. Каждый, кто в состоянии держать оружие, может пригодиться. Повторяю – к вечеру, когда я буду уже расставлять отдельные отряды по местам, а кое-кого, возможно, и отправлю с заданием. А до этого я хотел бы посмотреть, что мы смогли собрать и на кого я могу рассчитывать. Вскоре я вынужден буду сделать одно дело. Для этого мне придется уехать. Вернусь я после обеда. К тому времени в каждом вике должна быть собрана рать. Я приеду посмотреть… Сейчас кто-то может сказать, сколько человек готов выставить?

– Я запретил рыбакам выходить в море. Не до того… У меня семьдесят шесть человек, конунг, – первым доложил большеносый Хрольф. – Все уже готовы выступить, как только ты прикажешь. Каждый ждет команды в доспехах и при оружии. Чтобы не сидели без дела, я приказал пока делать стрелы. Они нам сгодятся…

Недавний строгий голос и окрик, похоже, возымели действие. Староста уже начал понимать, что имеет дело с настоящим конунгом, а не с вежливым наследником, которого следует учить жизни. И разговаривал не как с мальчиком, которого разрешается порой даже пожурить и перед которым можно проявлять собственные чувства, а как с человеком, который не потерпит ослушания. В глазах Ансгара отчетливо читались твердость и воля конунга Кьотви. Меч последнего конунга, видимо, передавал не только силу, но и характер.

– Мы уже обсуждали состав дружин. У всех, я думаю, будет примерно такое же количество воинов, если поставить в строй и молодежь, – сказал другой староста. – Стариков мы считать не будем…

– Если брать молодежь, – добавил Хрольф, – я, кстати, еще два десятка наберу. Когда-то и молодым парням приходит время брать оружие в руки, а сейчас момент очень подходящий, чтобы сделать из мальчишек мужчин.