Огненные птицы

– Не знаю. Не уверена. Конечно, сейчас не в моде быть пухленькой, но вы ведь не толстуха. И Энди Мендоза это по душе, не так ли? Это с ним вы отправляетесь на ленч?

– Да, с ним. И с его агентом. Это небольшое празднество. Энди продает свою повесть.

– Правда? Интересно, что скажет его семейка по этому поводу!

Лили сразу же пожалела о своих словах.

– Боже мой! Это, наверное, пока секрет. Он будет на меня страшно злиться за то, что вам сказала. Не говорите ему ничего, ладно?

Рут пожала плечами.

– Мне только и остается, что обсуждать дела Мендоза. Ладно, давайте-ка, показывайте мне ваши одежды. Посмотрим, что можно сделать. Я кое-что принесла с собой, что поможет вам выйти из положения.

Ее мнение совпало с мнением Энди относительно аквамаринового вязаного платья.

– Да, это именно то, что нужно. Дайте я на вас в нем посмотрю. О, это то, что прописал доктор! Чуть длинновато, но, с другой стороны, кругом все только и твердят о том, что, дескать, этой весной мини выйдут из моды, и на их место придет нечто, что они называют макси. Боже, мне же весь свой гардероб менять придется. Кстати, этот цвет делает с вашими глазами чудеса. У вас есть подходящие туфли под это?

– Только черные, – Лили достала их из шкафа. – Пальто мое цвета бургундского. Мне кажется, что я буду выглядеть простовато.

Рут изучающе посмотрела на пальто.

– Нет, это решительно не то. У меня есть кое-что получше. – Она открыла свой саквояж. – Большинство из того, что я имею, маловато для вас, но вот эта шубка должна подойти.

Это была чернобурая лиса. Шубка доходила ей до середины бедер.

– Это просто шикарно, но я не могу… Я ведь не имела в виду, что…

– Знаете что, бросьте трепаться и надевайте ее поскорее.

– Рут, я не могу. Это очень мило с вашей стороны, но ведь это меха, должно быть, она очень дорогая, и…

– Но вы же ведь в ней не смоетесь от меня, надеюсь. И, извините, не облюете ее, перепив за ленчем. Какая разница? Что здесь такого? Ну, принесете ее, когда выберетесь ко мне в субботу. Зато выглядеть в ней сегодня вы будете фантастически.

И действительно, Лили в ней выглядела фантастически: вязаное платье, высокие до колен ботфорты, пушистый мех шубки, высокий воротник которой выгодно обрамлял ее личико, темные, прямые волосы – все великолепно сочеталось. Лили не могла оторваться от зеркала, оглядывая себя, и улыбка не сходила с ее лица.

– Мы чуть поторопились. Вам необходим макияж, – объявила Рут. – Снимайте шубку на минутку и займемся им.

Рут забраковала бирюзовые тени, которыми обычно пользовалась Лили.

– Тени должны быть серыми. Поищите, поищите, может быть и найдете.

Лили, пошарив в аптечке ванной, нашла, что требовалось, и Рут принялась привычными решительными движениями наносить их на лицо Лили.

– Теперь немножко помады и румян. У вас великолепная кожа. Боже мой, с ней ничего особенного не нужно делать, – Действовала Рут очень проворно и вскоре все было закончено.

– Так. Теперь необходимо чуть оттенить вашу ямочку на подбородке. Немного ее усилить. Вот так. Отлично, это придает вам характер. Вот и все. Вы – неотразимы.

Лили посмотрелась в зеркало. Ну, может быть, ей было далеко до того, чтобы быть неотразимой, но все равно хороша. Тени добавили голубизны ее глазам газели: они прекрасно отражали цвет платья. И впервые она смотрела на свой подбородок без чувства ущербности.

– Вы действительно сказочно выглядите, – еще раз успокоила ее Рут, когда помогала надеть темную шубку. – О, уже двадцать минут первого. Давайте-ка отправляйтесь на свой ленч.

Ирэн очень долго не могла ответить на письмо Лили. Эти дни слились в недели. Она не раз читала и перечитывала его, но так и не решалась сесть и написать ответ. Впопыхах нацарапанные строчки: «… Вероятно, тебя это не удивит, что я не теряю надежды найти кого-нибудь из Крамеров, втайне надеясь, что ты ошиблась, полагая, что никого из них в живых не осталось, но пока что никаких успехов на этом поприще не добилась. Я знаю, что ты терпеть не можешь расспросов на эту тему, но все же не можешь ли ты сказать мне, из какой части Англии был родом Гарри Крамер? Где он родился? И когда? И, если можешь, сообщи, где и когда произошла эта авария. Чтобы я могла начать поиски в нужном месте…»

Каждую ночь, когда она сидела, уставившись в зеркало и пытаясь оживить прошлое, постоянно убеждая себя в том, что это уже прошлое и его не вернешь, у Ирэн это вызывало горестную, едва заметную усмешку. Виновата во всем она сама, и никто больше. Она сама отправила Лили туда и даже согласилась финансировать эту поездку. Но она была настолько выведена из себя переживаниями этой девочки, в сущности, еще ребенка, и настолько уверена в том, что ей было не под силу удержать Лили, что не решилась воспрепятствовать отъезду дочери.

И вот теперь, после всех этих спокойных лет, разве могла она сейчас с полной уверенностью считать себя по-прежнему в безопасности? «Какая же ты дура, – сказала себе Ирэн! – Пришло время курочкам возвратиться на насест. Домой. Теперь детям придется иметь дело с грешками отцов». И она решила ничего не предпринимать.