Огненные стрелы

Но в последнее время стали возникать трудности.

Братья Гюркан и Аксель, владельцы нефтяных залежей, откуда должен был начинаться нефтепровод, стали упираться. Полковнику Диксону и его людям нетрудно было разгадать истинные причины их охлаждения: в игру вмешался еще один партнер — строительный трест «Дэглиш-Мэрфи». И у него были здесь свои люди: Линдок, пилот авиабазы, сын старого Дэгга, и маленький Кросс из экономического отдела штаба центра. Вчерашнее появление Гюркана и Акселя в Ларги было знаменательно. Оно означало, что господа из фирмы «Дэглиш-Мэрфи» зашли очень далеко и притом под самым носом у полковника Диксона.

«Нужен быстрый удар!» — вывел заключение полковник и энергичным жестом швырнул окурок папиросы…

Исчезновение самолета Б-14 было другой и к тому же немалой неприятностью.

Уже дней двадцать, как дела в направлении «Б» шли плохо. Связь с агентами на военном заводе № 36 и на комбинатах в долине Марицы была прервана, попытки восстановить связь по радио остались безрезультатными. Нужно было спустить курьеров-парашютистов, но тут возникли новые неприятности. Все три самолета, посланные с этой целью, исчезли. Первый — десять дней назад, второй — в позапрошлую ночь, третий — вчера. Ясно было, что это не случайно. В направлении «Б» происходило что-то неладное. Но что именно, никто в штабе центра не знал.

«Похоже, что с той стороны…» — полковник Диксон не закончил свою мысль, остановился и вынул новую папиросу. Зажигалка щелкнула, но не сработала. Пальцы Диксона сжались. Одна мысль о неудачах в направлении «Б» приводила его в страшное раздражение.

Дойдя до площадки у главного входа в штаб центра, Диксон остановился и задумчиво поглядел на север. Там, во тьме, за низким водным горизонтом, вздымался широкий хребет Родопских гор, мощный и таинственный, красивый и опасный, а дальше, за ним…

Полковник резко повернулся и, не отвечая на приветствие часового, широкими шагами вошел в штаб.

— Гангстер! — пробормотал за его спиной часовой и осторожно закрыл входные двери.

На каждого, кто встречался с полковником Диксоном, два обстоятельства производили особое впечатление: его рост и его взгляд. Начальник разведывательного центра «Юго-восток» был высокого, даже очень высокого роста, а глаза его смотрели пристально и холодно.

Полковник Диксон хорошо знал воздействие, оказываемое его ростом и взглядом, и, в случае необходимости, преднамеренно пользовался этими свойствами: он любил разговаривать стоя, смотря на собеседника сверху вниз. Мало кто мог преодолеть смущение и странное оцепенение, когда над ним склонялось массивное, внушительное тело полковника и когда на него смотрели широко раскрытые, холодно стеклянные, немигающие глаза.

Полковник Диксон не был кадровым офицером. Он был четвертым компаньоном заокеанской финансовой группы «Диксон и Сыновья», которая являлась солидной опорой строительной фирмы и нефтяной компании. В Юго-Восточную Европу его привели беспредельная ненависть к коммунизму и интересы группы в восточном районе Средиземного моря.

Разведывательный центр «Юго-восток» — европейский филиал разведывательного управления — был не только центральным узлом широкой сети, предназначенной для сбора шпионских сведений и для диверсий, но и инструментом осуществления крупных сделок. Его несгораемые шкафы, с двойными замками и секретными ключами, наполнены были различными планами. Планы эти относились не столько к вопросам, связанным с подготовкой войны против стран социалистического лагеря, сколько к мероприятиям, направленным на извлечение баснословных прибылей из экономически порабощенных стран.

Разведывательный центр «Юго-восток» был разбросан по нескольким населенным пунктам. Его подразделения прикрывались самыми безобидными вывесками: метеорологические станции, географические экспедиции, торговые предприятия, научные институты.

Главный штаб центра занимал виллы и санаторий на северном берегу Ларги — глубокого залива, врезавшегося в сушу между двумя скалистыми гребнями.

Внизу, на узкой прибрежной полоске, тянулся небольшой пляж. Вправо виднелась маленькая пристань с деревянным причалом, а влево — красивый двухэтажный санаторий. По склону лепились десятки однообразных вилл, приютившихся в старом кедровом лесу.

Наверху, на скалах, вздымавшихся над берегом, лежала старая деревушка Ларги — сотня рыбачьих лачуг, полуразвалившихся, с пробитыми крышами, сгнившими дверями и неогороженными дворами. У обитателей этих лачуг были сухие, странно удлиненные лица и рахитичные ноги.

Они годами жили впроголодь. Земля была неплодородна, а приходы от богатых морских уловов тонули в бездонных карманах местных торговцев.