Огненный король

Оказалось, что Роувен Интегри был представителем второй ветви клана. Родился он и вовсе в первой ветви, унаследовав всю ее мощь. Однако он с юности отличался эксцентричным характером и свободолюбием. Такой маг не мог возглавить клан, он и сам это понимал. Поэтому когда ему исполнилось тридцать пять, он принял единственно важное стратегическое решение в своем правлении: поменял местами вторую и первую ветвь.

С тех пор правление перешло к другим представителям семьи, а он был свободен. Обзаводиться семьей он не собирался, просто потому что это не было ему интересно. Он много путешествовал – и в магическом мире, и в мире людей. Заглядывал и в Красный гарем, такие развлечения ему были не чужды.

В один из этих визитов он познакомился с Эмилией Легио. Она тогда уже была вдовой, вынашивала ребенка. Роувен стал ее единственным близким другом в Красном гареме, они много времени проводили вместе.

– Все им приписывали роман, – сообщил Рин. – Версия распространяется так активно, что я даже сам верил в это какое-то время. Их часто видели вместе, и оба клана просто кипели.

– Почему? Она же была вдовой, а он не был женат!

– Тут все сложнее. Хоть Эмилия и родилась человеком, она вошла в клан Легио, вынашивала наследника. Никто не мог позволить, чтобы она вышла замуж за представителя клана Интегри, и у Амиара появился сводный брат с такой кровью. Нарушение традиций, позор и все такое.

– Варварские обычаи, – заключила Дана.

– Как есть. И Эмилия, и Роувен свои кланы не слишком любили, а потому продолжили общаться.

– Ты говоришь, что сам долго верил в историю с их романом… Но теперь не веришь?

– Нет, – покачал головой Рин. – Как-то я гостил в главном доме нашей семьи. Пробрался в библиотеку, нашел архивы… Там, среди прочего, хранились некоторые письма Роувена Эмилии. Из них все было предельно ясно.

– И что же тебе было ясно?

– Он ее любил. Она его считала другом. О том, что Эмилия и Амарканд Легио любили друг друга, говорят не просто для красивой легенды, это действительно так. Роувен понимал, что у него нет шансов затмить ее покойного супруга. Не так важно, что Амарканда больше не было рядом. Он все равно жил в душе Эмилии, и думала она только о нем. А Роувен оставался рядом, принял роль друга, чтобы видеть ее хотя бы так. Когда она умерла, он исчез, больше его никто не видел. Через десять лет официально было принято решение, что он мертв, и его ветвь была закрыта. О нем не то что забыли, просто стараются лишний раз не говорить.

– Грустно, – прокомментировала Дана. – Но зачем мне знать это? Чтобы увеличить риск того, что я случайно проболтаюсь Амиару?

– Амиару пробалтываться не надо, ни случайно, ни осознанно. Я думал о том, что ты сказала… Вполне возможно, что Эмилия не надеялась на удачу с этими своими посланиями неведомой ей невесте. Она могла знать, что это будешь ты, куда ты пойдешь, куда заглянешь. Эти послания были оставлены специально для тебя, Дана.

– Как это? – потрясенно прошептала девушка. – Как она могла знать?

– Через Роувена. Не забывай: он представлял вторую ветвь, а родился в первой. На таком уровне маги из моей семьи могут проходить сквозь пространство и время, видеть будущее и прошлое. Возможно, с его помощью Эмилия и узнала, что на Амиара будет нанесено клеймо. Она решила, что кто-то должен ему помочь, и выбрала тебя. Она точно знала, куда ты в этом доме пойдешь, была уверена, что ты заглянешь под кровать и все поймешь правильно. Только так и можно повлиять на будущее.

– Почему тогда она предупредила меня, а не Амиара?

– Потому что за ним ей наблюдать было сложнее, – пояснил Рин. – Законы времени действуют так, что один и тот же человек не может находиться в разных временных промежутках. То есть, она не могла наблюдать за Амиаром и связываться с ним, потому что на момент знакомства с Роувеном он уже был в ней. Амиар уже существовал. А ты – нет. Не только в этом мире, но и вообще. Повторяю, это моя теория. Амиар не должен о ней узнать, это принесет ему больше вреда, чем пользы. Но ты имеешь право…

Дане не слишком хотелось хранить эту тайну. А с другой стороны, есть ли смысл беспокоить Амиара, если все еще неточно?

Она хотела обсудить это, когда с лестницы послышались шаги: Амиар и Уника возвращались.

– Ну как? – полюбопытствовал Рин таким беззаботным тоном, словно ничего важного они тут и не обсуждали. – Удалось вам что-то найти?

– Девяносто процентов вероятности, что печать ставила Колинэ, – отозвалась Уника. – В этом и была моя главная теория. Это ее стиль…

– Но ведь печать сделана с нарушением, – возразила Дана. – Ну, если я правильно понимаю… Если бы она была нанесена как надо, Амиар вообще не мог бы использовать свою силу, так в книге написано, а он чуть-чуть может. Колинэ – главная тут, явно сильная ведьма. Как она могла допустить такой промах?