Огненный котёл

— Как и я, Дмитрий, — ответил Вольский. — Как и я.

Карпов опустил глаза, потер шею, и сделал глубокий вдох.

— Чего вы ждете от меня, товарищ адмирал? — Быстро сказал он. — Чтобы я признал, что был неправ? Конечно, я был неправ. Я поступил, как идиот, и готов принять ответственность за свои ошибки, но если я вам нужен, вы можете отдать мне любой приказ, который сочтете нужным.

Адмирал посмотрел на него, закрыл глаза и потер лоб, также ощущая усталость. Ему уже не хотелось ничего, кроме как спать. Золкин пристально посмотрел на него, потянулся к медицинской стойке и взял оттуда шприц.

— Как мне отправить вас обратно, Карпов? — Горько спросил Вольский.

— Я клянусь вам — здесь и сейчас — что будут служить этому кораблю и подчиняться вашим приказам и приказам тех, кого вы поставите выше меня. Если вы считаете нужным, можете отправить меня на ГКП под конвоем. Я знаю, что я совершил, знаю почему я это сделал, и знаю, чем это закончилось. Я понимаю, что не заслуживаю ничего, кроме вашего презрения, и не подведу вас снова. — Его лицо приобрело мучительное выражение. Он плотно поджал губы, стараясь держать эмоции под контролем.

Золкин собирался уколоть адмиралу снотворное, но остановился, замерев с проспиртованной ватой в одной руке и шприцем в другой. Адмирал пристально посмотрел на капитана.

— Хорошо, — медленно сказал он. — Если у вас осталась какая-то честь, Карпов, я дам вам шанс снова обрести ее. Федоров молод и неопытен, особенно в боевой обстановке. Но я должен сказать вам, что его суждения, его понимание того, где и в каких обстоятельствах мы оказались, является исключительным. Я не считаю, что без него мы бы пережили последнюю встречу с объединенными британскими и американскими силами. Так что Федоров остается старшим офицером корабля, с целью чего я повышаю его в звании. Он тот, кто будет отдавать приказы, доктор Золкин, — сказал он, наклонив голову к своему старому другу.

— Но вы, Карпов, вы можете сделать то, что нужно, предполагая, что он примет ваше присутствие на ГКП. Один момент — не обсуждайте то, как нам наилучшим образом применить ядерное оружие, прошу вас. Этот вопрос буду решать только я. Это понятно?

— Так точно, — четко ответил Карпов. — Если вы считаете это нужным, я стану старшим помощником под командованием Федорова и буду во всем его поддерживать. Я буду прямо высказывать свое мнение, если меня спросят, но не буду оспаривать его решения перед лицом врага или членов экипажа. И если он отдаст мне приказ, я клянусь его выполнить.

— Хорошо, что мы в санчасти, — сказал Вольский с улыбкой. — Сейчас вам пришлось подавить в себе гордость так, что могло поплохеть. — Он рассмеялся, ощущая, словно с плеч спала тяжелая ноша.

Карпов улыбнулся, глядя на старого адмирала, как никогда ранее. Теперь, вспоминая, каким он был раньше, как всегда возмущался присутствием Вольского и его старшинством в командовании кораблем, как всегда искал способы подорвать его влияние, он мог ощутить только стыд. Вольский дал ему шанс, и он не мог допустить, чтобы тот в нем разочаровался. Он просто не мог настолько опуститься.

— Экипаж примет это, Леонид? — Спросил Золкин.

— Возможно, — сказал Вольский. — Возможно нет, но, тем не менее, они будут следовать уставу. — Он посмотрел на Карпова, приняв окончательное решение. — Это хороший корабль и хороший экипаж, капитан. Они заслуживают лучшего, чем участь, которая нам выпала, и наша задача — спасти их и защитить корабль. Хорошо… В качестве меры наказания за свои действия и преднамеренный мятеж вы понижены в звании на три ранга до капитан-лейтенанта. Федорову я немедленно присваиваю звание капитана третьего ранга и назначаю его исполняющим обязанности командира корабля до моего выздоровления. Вы назначаетесь старшим помощником и немедленно приступаете к исполнению своих обязанностей. Немедленно направляйтесь на ГКП, и пока что вас будет сопровождать морской пехотинец, пока вы не докажете, что заслуживаете доверие, которое сегодня выказал вам я и все на этом корабле.

Глаза Карпова заблестели. Он кивнул, будучи благодарен за шанс, который дал ему адмирал.

— Можете положиться на меня, — сказал он. — Вы и весь экипаж…

— Идите, — сказал Вольский. — И сообщите Федорову о его новом звании и назначении, а также не забудьте отдать воинское приветствие.

— И щелкну каблуками, товарищ адмирал, — улыбнулся Карпов.

Вольский опять рассмеялся, но его тут же скрутило от боли.

— Сколько можно драть эту сирену? Голова сейчас лопнет. Доктор, если пропишите мне еще несколько часов сна своей химией, я буду безмерно благодарен.

* * *