Огненный котёл

— Там не будет серьезных сил — несколько эсминцев, возможно, торпедных катеров и вспомогательных судов. Я полагаю, мы сможем пройти мимо без особого труда. Но пролив имеет всего 11 километров в ширину, что оставляет мало пространства для маневра. Мы можем столкнуться с минными полями и, возможно, подводными лодками.

Взгляд Карпова потемнел. Если он чего-то действительно боялся в море, то это вражеских подводных лодок. Тем не менее, это были не быстрые и скрытные современные американские подлодки, отражение атак которых он часто отрабатывал на учениях. Это были старые подлодки времен Второй Мировой войны, так что он постарался ободрить себя пониманием этого, хотя особо не вышло.

— Потеря одного из Ка-40 наиболее прискорбна, — сказал он. — И меня все еще беспокоит буксируемая антенна. Тем не менее, я полагаю, что мы обладаем более чем достаточными средствами борьбы с этими старыми лодками.

— Это дизельные лодки с аккумуляторами для подводного хода, — предупредил его Федоров. — Мне не нужно напоминать, что мы уже были атакованы, и что эти лодки действительно тяжело обнаружить в режиме тишины. Поэтому я хочу, чтобы во время прохождения пролива ГАК работал в активном режиме.

— Я проконтролирую, — ответил Карпов. — У Тарасова лучшие уши на флоте. И, с вашего позволения, я намерен проверить ход ремонтных работ. У нас имеются проблемы с кормовыми пусковыми комплекса 3К95, РЛС и ГАК. И теперь, учитывая потерю одного из вертолетов, нам нужно быть более решительными при столкновениях с противником, в особенности, подводными лодками.

— Вы полагаете, что я колебался слишком долго?

— При всем уважении, да.

Федоров кивнул.

— Я понял вас. Я знаю, что мне еще многому нужно научиться, и я буду полагаться на вас и других старших офицеров, если нам снова придется вступить в бой.

— Каждый должен делать все, от него зависящее, — сказал Карпов. — Без колебаний.

Федоров помолчал какое-то мгновение, а затем сказал то, что витало в воздухе, и в то же время было глубоко скрыто в душах их обоих.

— Я знаю, что для вас это тяжело, капитан — я имею в виду то, что вас лишили звания и поставили под мое командование. Я также не считаю, что заслуживаю этой должности. Я знаю, что у меня нет боевого или даже просто реального командного опыта. Разве что, будучи штурманом, я могу неплохо маневрировать кораблем.

— Я понимаю ваши чувства, Федоров, и понимаю то, что должен выполнять свои обязанности как можно лучше. Я просил адмирала назначить меня на этот пост, и он сделал это — хотя то, что я совершил, невозможно легко простить — ни адмиралу, ни вам, ни даже младшим офицерам. Да, я признаю это. У меня было достаточно времени в своей каюте, чтобы обдумать это. Вы пытались предупредить меня, что тот американский авианосец не представляет реальной угрозы, но мне ударило в голову гораздо больше, чем я мог вынести. И я поступил… Глупо.

— Я понял вас, — ответил Федоров. — Так что предлагаю взаимопомощь. Вы не даете мне поступать глупо, когда дело доходит до боя, а я сделаю все возможное, чтобы вы не могли поступить глупо тогда же. — Он улыбнулся, и Карпов положил ему руку на плечо.»

— Хорошо, — сказал он.

Час спустя на корабле снова была объявлена боевая тревога, когда к нему с юго-запада направилась еще одна эскадрилья итальянских бомбардировщиков. Карпов предложил рассеять их одной точно рассчитанной ракетой комплекса С-300.

— Если устроить фейерверк в центре их роя, они хорошо подумают о том, атаковать ли нас, — сказал он и оказался прав. Громенко выпустил одну зенитную ракету большой дальности, сбив два самолета и заставив восемь остальных броситься врассыпную. Николин слышал переговоры пилотов, явно подавленных случившимся. Затем самолеты один за другим прервали атаку и направились на юго-запад к Кальяри.

— Это была лишь пробная атака, — сказал Федоров. — У них есть гораздо более важные задачи, так как британский конвой приближается к банке Скерки. В прежней версии истории первый налет силами 20 самолетов случился в 08.00, затем последовала более серьезная атака силами 70 самолетов в полдень и, наконец, настоящее представление силами более 100 самолетов в сумерках. Излишне говорить, что я полагаю, что нам очень повезло, что они больше озабочены югом. Сейчас они собирают самолеты на Сицилии и готовятся к этим налетам, Но они знают, где мы находимся и что атака на нас провалилась. Моя единственная надежда состоит в том, чтобы они не включили нас в свои планы на утро.

Он посмотрел на Николина с лукавым блеском в глазах.

— Эта задача для вас, Николин.

— Товарищ капитан?

— Пришло время немного схитрить…

ГЛАВА 12