Огненный крест

Мы сумрачным Доном ведем эскадроны,
И нас вдохновляет Россия одна.
Корнет Оболенский, раздайте патроны,
Поручик Голицын, надеть ордена!
Ведь завтра под утро на красную сволочь
Развёрнутой лавой пойдёт эскадрон.
Спустилась над Родиной черная полночь,
Сверкают лишь звёздочки наших погон.
За павших друзей, за поруганный кров наш,
За всё комиссарам отплатим сполна.
Поручик Голицын, к атаке готовьтесь,
Корнет Оболенский, седлайте коня.
А воздух Отчизны прозрачный и синий,
Да горькая пыль деревенских дорог.
Они за Россию и мы за Россию,
Корнет Оболенский, так с кем же наш Бог?!
Мелькают Арбата знакомые лица.
Хмельные цыганки приходят во снах.
За что же дрались мы, поручик Голицын?
И что теперь толку в твоих орденах?..
Напрасно невесты нас ждут в Петербурге,
И ночи «в собранье»... увы, не для нас.
Теперь за спиною окопы и вьюги,
Оставлены нами и Крым, и Кавказ.
Над нами кружат черно-красные птицы,
Три года прошли как безрадостный сон.
Оставьте надежды, поручик Голицын,
В стволе остаётся последний патрон...
А утром, как прежде, забрезжило солнце,
Корабль «Император» застыл, как стрела.
Поручик Голицын, быть может, вернёмся?
К чему нам, поручик, чужая земля?..
Развеяны пеплом дворянские гнёзда,
И наших любимых, увы, больше нет.
Поручик, на Родину мы не вернёмся.
Встает над Россией кровавый рассвет.

Не сразу, не теперь в застолье, а в каком-то позднем из дней моего месячного венесуэльского гостевания, когда мы окончательно «притрёмся» друг к другу, обретя полное доверие, Волков с привычной своей шуточкой промолвит: «И откуда тебе, красному поэту, известна эта белогвардейская, недорезанных буржуев, песня? Мы тогда, за столом, были едва не в шоке!..»

Пройдут еще какие-то «перестроечные» годы в России. Все больше грустных строк появится и в нашей обоюдной переписке, когда эйфория моих далеких друзей, возникшая у них с поднятием бело-красно-синего триколора над московским Кремлем, «под которым боролись за Россию наши отцы», постепенно станет истаивать, настроение обозначится в других признаниях: «Россия, Коля, нужна только нам, русским, больше никому на свете она не нужна в том величии, о котором мы мечтали, так будем до конца держаться вместе...»

Вот так и случилось, как в «Поручике Голицыне» – «они за Россию и мы за Россию». Мы – это та часть патриотических «красных» русских, что шли на гражданскую искренне биться за справедливость, за правду, за единую Родину. И с тем же искренним намерением шли в бой негустые числом полки «белых» добровольцев.

Какие силы столкнули русских в братоубийственной войне?! Те силы, что ни тогда, ни ныне не хотели и не хотят добра России Императорской, России Советской, России нынешней, «демократской», стоящей, увы, стараниями внутренних и внешних недругов, опять на грани гибели и распада...

И все же! Пожалуй, будет к месту, если закончу эту главу о поэтах пронзительным воззванием Главнокомандующего последней Русской белой армии, у воинов которой было два выбора: сражаться до конца и погибнуть или, сражаясь до конца, сохранив воинскую честь, спасти оставшихся, их семьи, уйти в зарубежье, с надеждой на возвращение, но, практически, уйти в неизвестность. Навсегда.

Но сказано: Матерь Богородица – покровительница России. Она предвещает и нам, нынешним, выстоять, победить и возродить Родину в своем многовековом русском Величии.

Трудно. Невыразимо трудно в этом мире несправедливостей и нового разбоя. Но надо выстоять. Не уронить чести, как это сделали тогда побежденные «белые» соотечественники:

«ВОЗЗВАНИЕ

Слушайте, русские люди, за что мы боремся:

За поруганную веру и оскорбленные её святыни.

За освобождение русского народа от ига коммунистов, бродяг и каторжников, вконец разоривших Святую Русь.

За прекращение междоусобной брани.