Огненный остров

Сначала противник огрызался артиллерийским огнем. Но постепенно привык, убедившись, что красные ракеты не предвещают атаки и служат только сигналом для артиллеристов. Чтобы избежать потерь, вражеские солдаты по этому сигналу уходили в укрытие на время огневого налета. Показания очередного пленного подтвердили то, на что мы рассчитывали.

— Когда взлетают ваши ракеты, — заявил он, — мы уже усвоили, что русские откроют огонь на десять-пятнадцать минут. Артналет прекращается — и мы занимаем свои позиции.

Условный рефлекс действовал положительно. Осталось только использовать его.

В 4 часа 40 минут 21 декабря с острова Зайцевский подали тот же самый сигналено в данный момент он имел другое значение. По этому сигналу наша артиллерия открыла огонь по артиллерии, минометам и вероятным подходам из глубины резервов противника. А штурмовые группы без единого выстрела в быстром темпе атаковали боевые порядки противника. Уничтожая огневые точки и живую силу врага, продолжали продвигаться как можно дальше вперед.

Противник, привыкший за прошедшие ночи к артиллерийским налетам, после сигнала красных ракет ушел в укрытие и не ожидал наступления. Точный огонь наших артиллеристов вынудил гитлеровцев задержаться в укрытиях, и штурмовые группы приблизились к подвалам домов на Прибалтийской, Таймырской и других улицах. Немцы попытались контратаками восстановить положение, но было уже поздно.

Смело и искусно действовали штурмовые группы из батальона старшего лейтенанта А. А. Бербешкина. Им и предстояло захватить дом № 41 на Прибалтийской улице (на наших картах дома имели свою нумерацию) — самый крупный опорный пункт противника. Раньше в этом доме находился командный пункт 344-го полка, и Коноваленко знал, что с этого пункта оборона противника просматривается и простреливается до центральных ворот завода «Баррикады». Вот почему так важно было овладеть домом № 41. Бойцам из батальона Бербешкина это удалось. Гитлеровцы бросили против батальона значительные силы, окружили дом, но Коноваленко ввел в бой свой резерв, выручил окруженный батальон Бербешкина и продолжал наступление.

На главном направлении действовал полк майора Печенюка. По условному сигналу навстречу штурмовым группам его полка наступали подразделения полка дивизии полковника Горишного. Если бы этим полкам удалось срезать вражеский клин у основания, сплошной фронт между двумя дивизиями был бы восстановлен.

Под острием вражеского клина, в нишах крутого прибрежного оврага, находились четыре связиста контрольной станции «Ролик». Они слышали приближавшуюся стрельбу и приготовились к бою. Но драться не пришлось. К «Ролику» прорвалась штурмовая группа лейтенанта Чулкова из полка Печенюка, а через некоторое время прорвались автоматчики из дивизии Горишного.

На фронте шириной в пятьсот метров наши полки за день упорных боев продвинулись в глубину на двести метров. Совсем немного для обычного театра военных действий, но на «Баррикадах» эти штурмом отвоеванные метры были особенно дороги. Мы не только лишили противника возможности держать под пулеметным огнем правый берег Волги и получили относительно безопасную коммуникацию с тылами дивизии, но и установили, наконец, локтевую связь с соседней дивизией, выполнив приказ командарма.

Нетрудно представить нашу радость, когда в трубке полевого телефона прозвучал голос сержанта Кузьминского:

— Говорит «Ролик», товарищ «Первый», связь с соседом восстановлена. Как меня слышите?

Сорок один день мы не имели локтевой связи с главными силами армии, сегодня мы ее отвоевали.

По армейскому проводу, восстановленному через «Ролик», позвонил Н. И. Крылов:

— Командование армии приглашает вас, Иван Ильич, в удобное время прибыть на командный пункт армии. Предварительно позвоните.

На следующий день, когда новые позиции были достаточно закреплены, я доложил командующему армией, что могу вечером прибыть на командный пункт армии.

Пошел берегом Волги. По пути заглянул к связистам «Ролика». Выдержав длительную осаду, они чувствовали себя бодро, каждый хотел мне рассказать, как они вели бой и какие трудности перенесли, но это уже было в прошлом. У них была только одна солдатская просьба — разрешить им по очереди сбегать на несколько часов на остров Зайцевский и попариться в бане. Я, конечно, разрешил и невольно подумал, что сам тоже не отказался бы от такого удовольствия. Но и комдиву без разрешения начальства нельзя покидать «Баррикады». У связистов дождался Титова с Тычинским, и мы вместе тронулись в путь.

^{Нижний поселок завода «Баррикады» после боев.}

Штаб армии располагался в блиндаже у самой Волги.