Огненный перевал

Дальнобойные винтовки, к сожалению, не снабжаются таким же мощным, как сам ствол, глушителем. Это по той простой причине, что стреляют из них, как правило, с дистанции, с которой выстрел не услышишь. И не учитывается то, что стрелять иногда приходится в ущелье, которое выстрел может унести далеко-далеко. Правда, есть, я слышал, и такие винтовки с глушителем, но мне такая в руки не попала…[17]

Я выбрал себе цели – уж слишком заманчиво смотрелись в качестве мишени люди, оживленно беседовавшие в стороне от других, и мне почему-то показалось, что это командиры бандитов, эмиры. Долго прицеливаться я не стал. Просто перевел для тренировки ствол с одного на другого и в последнего уже выстрелил. Отдача помешала мне сделать следующий выстрел сразу. Вернув прицел на место, я убедился, что пулю напрасно не истратил и что трое оставшихся в живых не убежали в поисках укрытия, а залегли здесь же, и мне с более высокой позиции их было видно хорошо. Еще три выстрела последовали с коротким интервалом на возвращение прицела в зону обстрела. Наверное, я обезглавил только что проснувшиеся джамааты…

Бандитов осталось, кстати, не так и много. Я насчитал двадцать два человека в лагере и тут же округлил это количество до двух десятков. Скорострельность винтовки была низкая из-за отдачи, и с простой, не дальнобойной винтовкой, но снабженной тепловизором, я добился бы большего результата.

Но звуки моей стрельбы лагерь бандитов переполошили. Довольно быстро они определили, что убиты их эмиры. Начался какой-то спор. А потом, к моему удивлению, бандиты стали сниматься с позиции. И это было похоже на бегство. Жалко, что у меня не было связи с капитаном Павловским. Хорошо бы дать ему отсюда команду.

– Огонь! – крикнул я, не надеясь, что на той стороне ущелья меня услышат.

Но меня услышал и понял мой пулеметчик. Конечно, ему видно было плохо, тем не менее движение бандитов он заметил и начал плотную стрельбу. Это послужило командой и для Павловского. Почти сразу включился второй пулемет у скалы, и за обрыв полетели гранаты. А следом за гранатами и мои мальчишки в атаку пошли. Чтобы обезопасить их, я выискивал отставших боевиков, которые пытались отстреливаться, и так опорожнил полностью магазин, поставил запасной и очень быстро расстрелял и его. И каждая пуля при этом ложилась в цель точно, потому что при такой оптике промахнуться было невозможно.

Стрелять я прекратил уже на третьем магазине только потому, что в тепловизор вполне можно было спутать боевиков с моими солдатами, уже практически догнавшими покинувших позицию беглецов.

С нижними джамаатами было покончено. Но я вовремя вспомнил про вертолет. И скоро нашел его на недалеком расширении дна ущелья. К вертолету бежало несколько человек. Я уже даже выстрелить хотел в одного их бегущих, думая, что кто-то мечтает улететь от нас, но вовремя узнал капитана Павловского. Да и то узнал только потому, что от него не отставал человек в странной для взгляда через прицел одежде. Черные полы рясы развевались по ветру, как знамена. А автоматом лжесвященник размахивал так, словно грозился разнести им весь вертолет…

Эпилог

Старший лейтенант Воронцов спустился со склона вместе со своим пулеметчиком и двинулся по дну ущелья к вертолету. Шли быстро, да и идти было недалеко. Сразу после окончания боя небо над головой стало развеиваться, и луна дно ущелья освещала достаточно. Воронцов издали увидел, что капитан Павловский стоит перед пилотом вертолета чуть ли не по стойке «смирно», а Святой Валентин уже уселся на пассажирское место.

– И что здесь происходит? – спросил старший лейтенант, подойдя вплотную.

– Подполковник Алиев, авиационный отряд федеральной службы безопасности, – представился пилот. – Это ты, старлей, своими неумными действиями нам операцию почти сорвал.

– Документы, – холодно потребовал Воронцов.

– Ты что, думаешь, отправляясь на операцию под видом пилота МЧС, я беру с собой документы офицера ФСБ?

– В таком случае я вынужден буду задержать вас до выяснения ситуации. Свяжите ему руки за спиной, – кивнул старший лейтенант солдатам.

– Ты что, старлей, совсем сдурел? – возмутился подполковник.

– Если будет на вас давить, вы знаете, как попросить его заткнуться.

– У меня, товарищ старший лейтенант, не поболтает. – Ефрейтор Братишкин саперную лопатку показал. – Острая… Язык быстро побреет…

Подполковника увели в сторону.

– Куда Святой намылился? – поинтересовался я.

– Подполковник хотел его с собой забрать вместе с грузом. Я послал двух солдат за грузом, – сообщил Павловский, сначала растерявшийся от обращения Воронцова с человеком, представившимся подполковником ФСБ, а потом испытавшим некоторое раскаяние из-за того, что сам не подумал проверить у подполковника документы.

– Возвращаемся все. Два человека… – показал старший лейтенант пальцем. – Охранять вертолет.

Назад шли гораздо медленнее, чем бежали в атаку. Словно усталость на всех навалилась. На половине пути долину осветила зеленая ракета.

– Наши подошли… – сказал Воронцов.

– Похоже, они уже у нашего бруствера…

– Похоже…