Огненный рубин апостола Петра

А воины пустыни казались неутомимыми, и их уродливые животные не выказывали признаков усталости.

С каждой минутой число раненых и убитых германцев росло. Кровь обагрила горячий песок.

Так они не сумеют долго выстоять, подумал Арнульф, еще час, самое большее – два, и все германцы будут убиты или ранены. Что делать? Надеяться на помощь великого Одина?

И тут что-то случилось, как будто великий Один услышал его молитву. Один из туарегов что-то выкрикнул, и тут же все они разорвали свой смертельный круг и помчались прочь.

Через считаные мгновенья всадники пустыни снова превратились в темное облачко на горизонте.

– Победа! – воскликнул один из вандалов, подняв над головой окровавленный меч.

– Не знаю, победа ли это, – отозвался Руст, хмуро глядя вслед туарегам.

– Они отступили – значит, это победа! Они отступили, и поле боя осталось за нами!

– Они отступили – но не перед нами, а перед чем-то другим, куда более страшным, – возразил Руст и посмотрел на проводника.

Тот стоял на коленях, что-то тихо бормоча, и в ужасе смотрел на горизонт – но не в ту сторону, куда умчались туареги, а в противоположную.

Арнульф проследил за его взглядом – и снова увидел на горизонте темное облако, только оно было куда больше и темнее, чем в прошлый раз.

Проводник закрыл голову руками. Он бормотал что-то по-своему, должно быть, призывал своих богов. На лице его, несомненно, читался страх.

– Что происходит, старик? – спросил Руст, пнув проводника ногой в тяжелом сапоге.

Тот снова что-то испуганно забормотал, потом показал на лошадей и жестами постарался объяснить германцам, что их нужно скорее уложить на землю. Затем поднял край своего жалкого плаща и закрыл им лицо.

– Должно быть, приближается песчаная буря, – проговорил кормчий Сумах, – я слышал, туземцы боятся ее сильнее, чем самых кровожадных разбойников!

Тем временем облако на глазах росло, приближалось, становилось темнее и темнее.

Руст не стал терять времени даром.

Он велел своим людям остановиться, распрячь лошадей и уложить их на песок. Лошади тоже начали беспокоиться, они негромко испуганно ржали, чувствуя опасность, и с трудом повиновались хозяевам.

Арнульф первым уложил своего коня, закрыл его морду запасным плащом, сам лег рядом с ним и обернул голову полой своего плаща, оставив маленькую щелку, через которую он мог смотреть в ту сторону, откуда приближалось облако.

Облако все приближалось, все темнело. Скоро оно заслонило солнце, и на мир обрушилась гудящая, ревущая, клокочущая тьма.