Огненный шар

Ничего, он выживет. И даже неплохо выживет. Ему и на старость хватит. И Софийке хватит на образование. И детям ее. Пацаны пускай сами крутятся. Взрослые уже!

Он встал с дивана, подышал, слушая сердце. Ничего, ритм прежний, ровный. Подошел к столу, за которым хозяйничала прежде Маринка, поднял со стола факс и с силой опустил его на пол.

Вот кого он не пощадит! Вот кого он удавит при встрече!!! Ванька – идиот – сам загнется через полгода. Деньги имеют обыкновение быстро кончаться. А ворованные деньги – особенно. Об этом Мельников знал не понаслышке. И этот урод приползет к нему на пузе и запросит прощения! И он, может быть, великодушно его простит, заставив отрабатывать всю оставшуюся жизнь его вероломство.

Но вот эту ведьму…

Ее он убьет! Сразу и больно!!!

Мельников поставил офис на охрану, вышел, запер дверь, вернулся к машине. И тут его застал телефонный звонок дочери.

– Пап, что за ерунда? – протянула Софийка капризно.

– В смысле? – Он тут же напружинился, решив, что разговор пойдет о запертой в подвальной кладовке избитой матери.

– Я сейчас с подругой в кафе, хотела расплатиться карточкой, которую ты мне дал.

– И что?

– А она заблокирована! Я позвонила маме, она не берет трубку. Кстати, ты не знаешь, где она?

Знает! Еще как знает! Мельников стиснул зубы, чтобы не разразиться бранью. Воспоминания о вероломной Машке, вдруг с какой-то блажи начавшей спать без трусов, снова накрыли его дикой злобой.

– Мать под замком, София. А с карточкой я разберусь, малыш. Сейчас позвоню в банк и разберусь. Может, ты перепутала пин-код?

– Под каким замком?! – не поняла дочь. – Под каким замком мама, пап?

– Дома, в кладовку я ее запер, чтобы вела себя хорошо.

А чего делать секреты из домашних потасовок? София – девочка взрослая. Скоро сама станет матерью, так что…

– В какую кладовку, пап?!

Ее голос был полон первобытного ужаса. То ли за мать переживала, то ли за его душевное состояние.

– Ну там, в подвале. Есть небольшая коморка. Я запер твою мать там, чтобы она… Ладно, это неважно. Приеду домой, разберусь. Я уже в дороге, – Мельников свернул не там, где хотел, и теперь пытался развернуться.

– Пап, что ты мелешь??? Мама уехала из дома час назад с Валентином!

– Что??? – Его нога ударила по педали тормоза, и уши тут же заложило от автомобильных сигналов. – Как уехала???

– На машине, пап. Не на троллейбусе же!!! – возмутилась его тупости дочь. – Так что с картой, пап? Я кофе собиралась попить с подругой.

– Кофе пить будешь дома! Там его навалом! – рявкнул Мельников и отключился.

Итак, что получается?! Машка смылась из дома. Но она сидела под замком. И ключей ни у кого не было запасных. Ни у кого! Или были?! Или кое у кого есть запасные ключи от всех его дверей?! Или кое-кто настолько сообразителен, что наделал дубликатов ко всем его замкам?! Ко всем, ко всем, включая его сейфы???

Мельникову сделалось так худо, что пришлось останавливать машину на обочине. И вылезать на свежий воздух. Свежим-то, конечно, его можно было назвать с большой натяжкой, машины шли сплошным потоком, выбрасывая в воздух кубометры выхлопных газов. Но тут хоть дождь моросил, охлаждая его разгоряченное лицо.

Ванька его обокрал. Опустошил счета фирмы и слинял за границу со своей ведьмой. Можно даже его не искать и не пытаться вернуть свои деньги. Тот затеряется где-нибудь в тропиках навсегда. Если он вообще еще жив! Эта разноглазая тварь могла его убить, а деньги прикарманить!

Машка его предала. Она ему изменила, по всей видимости, с Валентином. Не просто же так, не за зарплату, не за ее блеклые, заплывшие жиром глаза Валентин вытащил ее из подвала! И повез куда-то час назад. А куда он мог ее повезти? Правильно, к адвокату! К семейному адвокату, который уже, сволочь алчная, расстарался и банковские карты Мельникова заблокировали. Может, и не все. А некоторые. И что-то подсказывало Мельникову, что сейфы его Машка тоже опустошила.

Что еще? Кто еще добьет его сегодня? А?! Ну-ка в очередь, сукины дети!!! Сколько вас, желающих?! Жаждущих его стремительного краха???

Мельников упал задом на сырую обочину, привалился спиной к грязному колесу нового внедорожника, закрыл лицо руками и завыл. Он не плакал, нет, слез не было. Это все дождь. Это он намочил его лицо и рубашку, он испортил мягкий узел его дорогого галстука. Мельников не плакал. Он не умел. Он выл. Громко, по-волчьи. Зло.

– Удавлю, гадов… – шептал он с ненавистью, опуская руки в рыхлую землю и загребая ее горстями. – Удавлю…

Домой ехать было необходимо. Он должен был узнать, опустошил его работник, наставивший ему рога, потайной сейф или нет? Но для начала он должен будет поговорить с его женой Валентиной.

Как она могла терпеть измены своего мужа под своим носом?!

– О чем вы, Валерий Сергеевич, я не понимаю! – вытаращила на него глаза домработница.

– Повторяю вопрос! – Громадный кулак Мельникова впечатался в поверхность рабочего стола, на котором Валентина разделывала курицу. – Как давно твой муж спит с моей женой, отвечай??? И почему ты, безвольная дура, это позволяла???