Огненный шторм

— Беда в том, что мы не знаем точно, что с ним произошло, так что полиция мало что сможет сделать. Мы же не видели, как его похищали. Полицейские просто ответят нам, что он отстал от поезда и завтра приедет. Хуже того, они узнают, что мы оказались в Эдинбурге без взрослых. К нам приставят охранника или засунут нас в какой-нибудь приют до возвращения Руфуса. А нам это совсем не нужно.

Мэтти кивнул:

— Понимаю. А как насчет твоего брата? Мы можем послать ему телеграмму и сообщить, что случилось.

— А через час он пришлет нам ответную телеграмму с приказом возвращаться в Лондон и велит оставаться там, пока не выяснится, что произошло с Руфусом. И я не смогу его ослушаться… Я уже пытался, и каждый раз это ничем хорошим не заканчивалось. Нет, мы нужны здесь. Так что лучше никому и ничего не говорить.

— Как думаешь, что произошло с Руфусом? — тихо спросил Мэтти, не глядя на Шерлока.

Холмс вздохнул. Он старался об этом не думать.

— Откуда мне знать? Может, его схватили те два американца, чтобы выяснить, что именно ему известно. Ну а поскольку он знает примерно столько же, сколько они, его могут попросту отпустить.

Или убить, подумал Холмс, но не стал произносить это вслух. Несмотря на опыт уличной жизни, Мэтти был младше Шерлока, и от некоторых вещей его следовало защищать.

— Он знает про Эдинбург, — напомнил Мэтти.

— Если они ехали с нами в одном поезде, значит, им тоже известно про Эдинбург. Боюсь, что эта тайна уже выплыла наружу. — Шерлок помолчал. — С другой стороны, за исчезновением Руфуса может стоять Парадол-чэмбер. И тут я даже представить себе не могу, что им от него понадобилось.

Шерлок был очень голоден, но от этого разговора у него пропал аппетит. Мысли о том, что сейчас происходит с Руфусом, пока они сидят в теплой таверне и набивают себе животы, вызывали тошноту.

— Не хочу тебя пугать, — через некоторое время прошептал Мэтти, — но видишь вон того парня? — Он мотнул головой в сторону дальнего угла таверны. — В той кабинке, один сидит.

Шерлок осторожно оглянулся — слишком резкое движение могло бы привлечь к нему внимание. Он боялся увидеть мистера Кайта, и, когда обнаружил вместо него тощего незнакомца, у него вырвался вздох облегчения. Но очень скоро ему снова стало не по себе, хотя посетитель таверны даже не смотрел в их сторону. В незнакомце было что-то странное, и Шерлок долго не мог понять, что именно. Во-первых, он выглядел болезненно худым, как после длительной голодовки, а лицо у него было мертвенно-бледным. Его глаза так глубоко запали, что их было не разглядеть в темных глазницах, а кожа была так туго натянута на скулах и подбородке, что казалось, вот-вот лопнет. Одежда тоже выглядела необычно: будто парень надел свой лучший воскресный костюм, но умудрился заляпать его грязью. Смотрел он прямо перед собой, но его взгляд казался пустым и невидящим. Он сидел совершенно один, и хотя на столе перед ним ничего не было, бармен не торопился принять у него заказ или выставить его за порог.

Посетители все прибывали и в конце концов совершенно загородили странного бледного незнакомца. Шерлок и, Мэтти доели свои пироги и собрались уходить. Когда они встали, толпа посетителей в центре таверны немного рассеялась. Шерлок обернулся. Странный парень исчез.

— Ты что-нибудь знаешь о похитителях тел? — спросил Мэтти, когда они вышли из таверны. Выглядел он напуганным.

— Впервые слышу, — сказал Шерлок.

— Это два человека, оба Уильямы, а фамилии у них Хэр и Берк. Пару лет назад они тут были кем-то вроде местных знаменитостей. Я услышал о них, когда приезжал сюда с отцом. Стоило мне увидеть того парня, как я сразу о них вспомнил. Здесь, в Эдинбурге, есть медицинский колледж, и у студентов постоянно возникает одна и та же проблема: как им изучить человеческое тело, если они не могут его разрезать и заглянуть внутрь — как там органы расположены, как кровь течет?

— Мне казалось, в медицинских колледжах разрешают использовать трупы казненных преступников, — нахмурившись, заметил Шерлок.

— На словах вроде как разрешают, но студентов много, и трупов на всех не хватает. К тому же преступлений, за которые выносятся смертные приговоры, становится все меньше, а значит, меньше становится и тел. Шестьдесят лет назад людей вешали за двести самых разных преступлений. А теперь только за пять. Так что колледжу перепадало в лучшем случае два трупа в год. Вот тут Хэр с Берком и подсуетились.

— Мне кажется, я знаю, о чем ты, — тихо сказал Шерлок, чувствуя, как по спине у него побежали мурашки. — Они стали выкапывать тела и продавать, да?

Мэтти уставился на него: