Огненный скит.Том 1

Дня через два опухоль спала, и Степан мог ходить, не боясь наступать на ступню. Бригаду, в которой он работал, расформировали, распределив работающих на другие объекты. Степана поставили на распиловку бревён на доски. Он был рад, что избавился от выходок Баштакова. С утра до вечера, вооружась продольной пилой, вместе с напарником, меняясь местами, то наверху, то внизу, готовили они доски для строящихся бараков.

Сколько времени он бы проработал пильщиком, неизвестно — дел бы хватило на всю зиму — однако как-то подошёл бригадир и сказал:

— Загодин?

— Я здесь.

— Слезай с козел.

Степан замешкался.

— Слезай, кому говорю!

Степан по лесенке спустился вниз, стряхнул опилки и древесную пыль с головы.

— Ты что — столяр? — спросил бригадир.

— Столяр. А что?

— А ничего, погода хорошая. Отправишься в лазарет в распоряжение доктора Мальшина. Ему столяры нужны. Заодно гробы будешь делать. — Бригадир усмехнулся: — Без работы не будешь. — И, провожая уходящего Степана взглядом, добавил: — Везёт же некоторым. — И вздохнул.

Как показалось Степану, бригадир был недоволен, что у него отбирают рабочую силу, хотя какая ему была разница — место пустовать не будет, на смену одному придёт другой, а Степан радовался: доктор не забыл старого знакомства — перевёл на другую работу, поближе к себе. За это ему спасибо. Хоть одна добрая душа нашлась.

Приведя себя в порядок, он отправился в лазарет. Нашёл Мальшина.

— Прибыл в ваше распоряжение, доктор, — отрапортовал он.

— А-а, Загодин, — отозвался Мальшин. Степану показалось, что глаза доктора обрадованно сощурились под стёклами пенсне. — Переезжаем скоро в новый лазарет, он почти закончен. Осталось рамы на окна сделать, а я узнал, что ты столяр. Так что будешь при лазарете.

— Спасибо вам, Евстрат Данилыч!

— Ну за что спасибо. Работай на здоровье!

— И гробы мне нужно будет сколачивать?

— А ты что — боишься? — обернулся к нему Мальшин.

— Да нет… Я

— Тогда иди.

Так Степан стал работать при лазарете.

Как-то, улучив момент, спросил о Насте.

— Настя? — переспросил Мальшин. — Настя вышла замуж за хорошего человека. Я со своей запятнанной биографией, — он усмехнулся, — не хочу портить ей жизнь, поэтому никогда не вернусь обратно. Теперь чёрное пятно не смоешь. Вредить дочери? Да и что меня там ждёт? Такая же работа, точно в таком же лазарете, с такими же подневольными людьми… Климат здесь бодрый, произрастает всё в изобилии, надо налаживать жизнь…

Таким образом Мальшин закрыл себя в лагере, чтобы даже напоминанием о себе не отравлять жизнь любимой дочери.

Глава восьмая Встреча

В конце сентября в лагерь пригнали новую группу ссыльных. Их расселили во вновь построенные бараки. Среди прибывших было много больных и немощных.

— И что я с ними такими делать буду? — услышал Степан, как жаловался начальник лагеря Яков Семёнович Гольвич Мальшину при обходе лазарета. — Одни инвалиды и маразматики. Что делать, доктор?

— Дистрофиков действительно много, — ответил Мальшин, снимая пенсне и потирая пальцами переносицу. — А что с них взять! Одни старики. Им бы на печи сидеть, внукам сказки рассказывать, а их повезли через всю Россию в душных вагонах, погнали разутых и раздетых по тайге… Поневоле организм подорвёшь…

Гольвич оборвал его:

— Хватит меня распропагандировать. Я не посмотрю, что ты доктор. Оставь здесь свои интеллигентские замашки. Я тебя спрашиваю, что делать?

Смущённый Мальшин, помявшись, ответил:

— Рацион питания для них надо увеличить. Перемрут иначе все…

Гольвич возмутился:

— Каким образом я его увеличу? Рожу что ли? Что отпускается по норме и то не завозится в нужном количестве.

— И многое в непригодном для употребления в пищу виде, — уточнил Мальшин.

— Ну вот, сам знаешь, а мне очки втираешь.

— Группа агрономов предлагала свое хозяйство завести. Надо бы прислушаться. Выделить делянку, пусть капусту, морковь, репу, свёклу сажают, зеленные. Свой огород — большое подспорье.

— Впереди зима, какое хозяйство. Посмотрим на следующий год, может, что и выйдет.

— Дойдут до следующего года совсем.

— Кладбище большое, места всем хватит, — грубо ответил Гольвич. Немного смягчая тон речи, добавил: — Посылай своих в тайгу, кто убежать не сможет. Пусть зелень несут. Больше ничем помочь не могу.

Степан был благодарен Мальшину, что тот взял его к себе. Работа в лазарете, не в пример, остальной, что велась в лагере, была лёгкой. После валки леса лазарет показался курортом. Рядом с ним был тесовый сарай — плотницкая, с бревенчатым прирубом, в котором Мальшин обещал на зиму сложить печку, поставить верстак, чтобы тепло было работать в зимнюю стужу. А пока Степан вязал рамы в холодном сарае. Работа начиналась после завтрака. Кроме рам, Степан делал гробы и кое-что по мелочам: если надо — поправит ступеньки, привернёт ручку к двери.